Синто. Героев нет

– А ведь точно, ты меня этим рассмешила в день нашего знакомства. Ну что, не уписалась, когда портрет принесли?

– Нет, мочевой у меня все же крепкий.

– Наш будущий муж к тому же пошляк. Кошмар, как много тайн открылось в день свадьбы – вздохнула Снежинка.

– Беленькая моя, то ли еще будет – заверил Грюнд.

Глубокой ночью, отказавшись от ночевки в гостях, мы вчетвером вылетели из поместья Грюндеров к нам домой. Грюнд все же станцевал со своими невестами и вальс и латину, это было феерическое зрелище, смешение алого, желто-оранжевого и белого. Молодцы. Когда часы пробили двенадцать, и начался новый день, молодых объявили мужем и женами и они удалились под аплодисменты гостей. Я заснула, как только флаер оторвался от земли, перед глазами кружилось алое, белое и оранжевое.

Сквозь сон я слышала легкий запах, приятный, но смутно тревожащий, я так устала, что не стала просыпаться, чтоб разобраться. А утром до меня дошло, что это запах Аррена.

– Где Даниэль? – спросила я первое, что пришло в голову.

– С Кристой.

– Хватит!!! Хватит! Сколько можно вмешиваться в мою жизнь? Я хочу чтоб Даниэль спал со мной, а не с Шур. Я хочу видеть здесь свою заклятую половинку, а не тебя! – по-моему, у меня истерика.

Меня окатило волной страха, я испугалась реакции Синоби на свои слова. Откатившись подальше от него я свалилась с кровати, и просидев пару секунд в ступоре расплакалась. Мне было стыдно за истерику, за страх, меня раздирали противоречивые чувства и желания, хотелось чтоб Аррен исчез и чтоб успокоил меня, чтоб пришел Даниэль и чтоб глаза мои не видели этого предателя. Аррен осторожно приблизился ко мне с простыней, накинул на плечи, дотронулся, не получив отпора, приобнял, а потом поднял как сидела, и положил на кровать. Он был очень нежен, и от этой нежности я ревела еще пуще. Ну неужели со мной можно быть нежной только когда мне ужасно плохо? В спальню влетел Даниэль с мокрой головой, ага, теперь ясно, отчего сразу не прибежал на мои крики – в душе был.

– Что ты сделал? – прошипел он.

– Ничего – огрызнулся Синоби.

Даниэль метнулся ко мне, если Аррен старался меня успокоить, давая почувствовать, что рядом сильный нежный мужчина, то Даниэль гладил и целовал меня, с каждым моим всхлипом в нем нарастала паника, а я не хотела останавливаться, наказывая его.

– Что ты сделал!? – паника трансформировалась в бешенство. Это отрезвило меня.

– Тихо! – я схватила Даниэля за руку – Тихо оба! – прикрикнула я, хоть Синоби итак молчал.

– Когда я выйду из ванной, чтоб одного из вас здесь не было – сказала я, пытаясь найти глазами шест. Даниэль подхватил меня и понес, Аррен сел на кровати собираясь встать и уйти.

– Пусти! Пусти!!! – я попыталась свалиться с рук Даниэля, тот удивленный опустил меня на пол.

– Оставь нас ненадолго – сказала я брату.

– Нет – тот удивленно покачал головой – я вас двоих не оставлю.

– Даниэль, иди объяснись с Кристой. – с нажимом, теряя терпение сказала я.

Он молча отрицательно покачал головой.

– Даниэль!!! – я в бешенстве оттолкнула его, не ожидав подобного, он упал. – Оставь нас ненадолго!

Он ушел, как собака незаслуженно побитая любимым хозяином.

– Не знал, что ты можешь быть жестокой – заметил Аррен.

– От тебя научилась – тут же огрызнулась я. Что со мной? Не отравили ли, не способна себя контролировать ни в малейшей степени.

– Чтоб ты сдох, Аррен! Я любила тебя, я с ума сходила, стоило тебе ласково мне улыбнуться. Но тебе, врата тебя побери, тебе этого мало! Тебе хочется управлять мною, как теми проститутками, чьих детей потом воспитывает твоя семья, а они даже не знают, что их папа лорд – Синоби передернуло, а не стоило меня знакомить с подружкой моей дочери, я не слепая. – Ты понятия не имеешь, что такое, когда рядом равный! Не знаю, как ты относился к моей матери, если также, то удивляюсь, как она раньше не выскочила за первого попавшегося.

– Прекрати!

– Давай! Заткни меня! У тебя это хорошо получается.

Синоби сел сжав кулаки, уставившись в пол.

– Что? Нет? Так слушай! Я не могу избавиться от любви к тебе, и если в тебе есть хоть капля порядочности, пожалуйста, общайся со мной только по работе!!! Это значит: не вытирай мне рот, не смотри ласково, не улыбайся, не просыпайся голый рядом! Прояви благородство, перестань проворачивать нож в ране! Ты не можешь измениться! Оставь меня!

Вынести его взгляда я не могла, похоже это я воткнула нож и ворочала им во все стороны. У меня опять полились слезы.

– Уходи – прошептала я – Уходи.

– Ара-Лин, Судьбой клянусь, я изменился.

– Модификанта крематорий очистит! Вспомни, ты говорил, что можешь контролировать себя! И как?

Ответить ему было нечего. Он молча пошел к двери, я осела на колени, почти выйдя, он вдруг метнулся обратно.