Синто. Героев нет

— Нет — отрезал Викен.

— Я ж сдохну от переохлаждения — обозлилась она.

— Рус-пол, я пообещал тебя не убивать, а не заботиться о тебе.

— Прекрати называть меня рус-пол! — уже в бешенстве прокричала она. Знакомая ситуация, знакомые интонации.

— У тебя есть пять минут чтоб доказать свою полезность и лояльность.

— Полезность и лояльность, — горько усмехнулась она, улыбка наоборот, задранные вверх уголки рта скорбно опустились.

— Я была полицейским на Сибире, хорошим полицейским и полной дурой, поверила одному, совершила должностное преступление, меня начали шантажировать, вы ж знаете… Сибирские алмазы… Это вообще одна из самых неспокойных и опасных планет федерации, для жизни я имею в виду. Сначала я повелась на шантаж, потом когда захотели… В общем уволилась и смылась с планеты. Мне было все равно куда, а один скоробогач хотел развлечений, вот я и согласилась его сопровождать. Думала не так страшен черт, как его малюют. Все шло хорошо, мы были в Хайсити, даже в Мидлсити не совались… А за день до отъезда нас взяли прямо в гостинице. Спокойно так, вежливо, с улыбками наставили пистолеты, попросили не дергаться и не переживать, и увели… Того… выкупили, а я осталась. Когда сказали, что будут делать хоул, я даже обрадовалась, мне к тому моменту было уже все равно. Я и так все потеряла, хоть бери да мозги свои испаряй, а тут все сделают за меня, грех на душу брать не придется. Но нет! Изуродовали, но не стерли.

— Папакарлы всегда чистят память и накладывают личину. У них это единственное правило «Поменял тело, поменяй мозги» — заметил Викен.

— Это были люди Шмицы. Люди… — она опять улыбнулась наоборот. — Нелюди! И я была не одна такая, они делают подобные заказы для тех, кому хочется доставлять настоящую боль, а не смешанную с наслаждением, и кто уже пресытился тупой покорностью. Для тех, кому хочется настоящих жертв, но с экзотической внешностью.

— Знаешь кого-то еще, таких как ты?

— В живых уже никого нет. Из тех, кого я знала. Может они еще таких наделали. Но тех нет, я последняя. Я убила своего хозяина, подделала клеймо Хусейна и пришла в его клан с байкой о том, что, мол, надоела и меня просто выставили. Те долго не разбирались и пустили меня в работу… Так прошло полтора года. Пока я неделю назад не попала к Рафферу, я ведь уже почти отработана, вот меня к нему и сплавили. Абель не знал что я у них, мы просто знаем друг друга, случайно сошлись в Сити. Я знала что его Раффер интересует, и когда вас увидела сразу поняла… Не наказывайте его.

Как, интересно, его можно наказать, если он мазохист, подумалось мне. Викен слушал ее рассказ вполуха всматриваясь то в небо, то в степь, выжимая из землехода все что тот мог дать.

— Я не понял, кошка, ты хочешь жить или нет? — тем не менее спросил лорд.

— Хочу. Я хочу жить без дряни в голове — сказала она тихо, глядя вниз. — Может, я смогу быть вам настолько полезной, что вы отпустите меня с деньгами для операции, у вас репутация честных и не жадных. Может… Дайте мне шанс, пожалуйста, я все могу, и голова пока работает нормально. Не выбрасывайте меня — добавила она шепотом.

— Посмотрим — сказал Викен, не отрывая глаз от визора.

— Ташин, степь.

Я настроил свой визор на поверхность планеты, визор лорда показывал небо. С каждой секундой Викен становился собранней и отстраненней, стал похож на вирт-робота, все испугано притихли. Я до рези всматривался в степь. Охристая грязь, скрывала рельефы, снег растаял и час «пара» прошел, примерно через час грязь возьмется коркой, а пока она здорово снижает нашу скорость. Вдруг… То что казалось двумя курганами двинулось к нам… Крик досады. Мой крик. Викен отстраненно смотрит на приближающиеся замаскированные флаеры, включает связь.

— Спасибо за помощь, господа — говорит он на русском, — надеюсь, вы не будете совершать опрометчивых поступков.

Наш землеход встал, флаеры остановились перед нами, сквозь грязные окна были видны их носовые орудия… Страшно.

— Ну, синто, что ты еще скажешь? — слышим мы обезличенный помехами голос.

— Скажу, что с нашей смертью вы получите огласку, которой стараетесь избежать. И что мы можем договориться.

— Хм… Ну хорошо. Зачистка памяти и ты будешь жить — ложь русу не удалась.

— Вы не поняли, господа. Дело не во мне. Абсолютно не во мне. Я лишь индикатор.

Молчание. Я кошусь на кошку, испугана так, что и дрожать забыла, или действительно ни причем, или под программой. Вряд ли можно так сыграть.

— Мы вас всех перегружаем к себе — раздается наконец.

— Приблизьтесь, у нас один человек без защиты — спокойно попросил Викен.

— Только без глупостей, синто, — как-то без угрозы предупредили русы.