Синтез йоги

Тем, кто способен действовать только в жестких нормах, тем, кто может чувствовать только человеческие, но не божественные значения, эта истина может показаться опасной уступкой, которая может уничтожить саму основу морали, дезорганизовать поведение и создать только хаос. Безусловно, если нужно сделать выбор между вечной и неизменной этикой и отсутствием вообще всякой этики, то для невежественного человека результат был бы именно такой. Но даже на человеческом уровне, если мы достаточно просвещены и достаточно гибки, чтобы понять, что норма поведения может быть временной и в то же время необходимой для своего времени, и чтобы полностью ее соблюдать, пока она не будет заменена лучшей, тогда мы не теряем ничего, кроме фанатизма несовершенного и нетерпимого благочестия. Взамен этого мы приобретаем открытость и силу продолжительного морального прогресса, милосердие, возможность достижения понимания и симпатии к этому миру борющихся и спотыкающихся созданий, и благодаря этому милосердию получить больше права и силы, чтобы помочь ему на его пути. В конце, там, где кончается человеческое и начинается божественное, где ментальное исчезает в супраментальном сознании, а конечное переходит в бесконечное, всякое зло исчезает в трансцендентном божественном Добре, которое становится всеобщим на каждом плане сознания, к которому оно прикасается.

Таким образом, для нас становится понятным, что все нормы, при помощи которых мы стараемся управлять нашим поведением, являются только нашими временными, неполноценными и эволюционирующими попытками представить себе наш спотыкающийся ментальный прогресс во вселенской самореализации, к которой двигается Природа. Но божественное проявление не может быть связано нашими мелкими правилами и хрупкими святынями; ибо сознание, стоящее за ним, слишком обширно для этого. Как только мы осмыслим этот факт, который достаточно разрушителен для абсолютизма нашего рассудка, мы сможем лучше разместить по своим местам относительно друг друга последовательные нормы, определяющие различные стадии роста индивидуума и коллективного движения человечества. Наиболее общие из них мы можем окинуть беглым взглядом. Ибо нам надо видеть их положение по отношению к этому другому ненормированному, духовному и супраментальному образу действия, которого добивается Йога, и к которому [она] идет путем подчинения индивидуальной воли божественной Воле и, еще более эффективно, через его возвышение, благодаря этому подчинению, до большего сознания, в котором становится возможным некое тождество с динамичным Вечным.

* * *

Существуют четыре главных стандарта человеческого поведения по возрастающей шкале. Первый — это личные нужды, предпочтения и желания; второй — закон и забота о пользе для коллектива; третий — идеальная этика; последний — высший божественный закон природы.

Человек начинает длинный путь своей эволюции, располагая только первыми двумя из этих четырех, которые должны просвещать его и руководить им; ибо они составляют закон его животного и виталического существования, а свой прогресс человек начинает как виталическое и физическое животное. Истинным смыслом пребывания человека на земле является выражение растущего образа Божественного в человечестве; эту цель преследует Природа в человеке, осознанно или неосознанно работая в нём под густым покровом ее внутренних и внешних процессов. Но материальный или животный человек не знает внутреннюю цель жизни; он знает только ее нужды и желания, и у него нет другого руководителя, указывающего на то, что от него требуется, кроме его собственного восприятия нужд и его возникающих и указующих желаний. Его первым естественным правилом поведения является прежде всего удовлетворение своих физических и виталических требований и необходимостей, и уже затем каких-либо возникающих в нем эмоциональных и ментальных желаний, воображений или динамичных представлений. Единственный уравновешивающий или перевешивающий закон, который может модифицировать или противостоять этому настоятельному естественному запросу, заключается в требованиях, выдвигаемых идеями, нуждами и желаниями его семьи, его общины, племени, стада или стаи, членом которой он является.