Синтез

— Кенен? — Гедимин приостановился, с удивлением глядя на потрёпанного учётчика. Тот вздрогнул, развернулся к нему лицом и резко шарахнулся назад, одним прыжком преодолев половину расстояния до развилки. Теперь Гедимин видел, что его лицо измазано кровью, а изорванная грязная одежда еле держится на остатках волокон. Из разжавшегося кулака учётчика выпали какие-то бумажные обрывки. Один из них упал под ноги ремонтнику, и тот, подняв клочок, увидел фрагмент распечатанной фотографии.

— Кенен, стой. Я тебя не трону, — сармат показал пустые ладони. — Что с лицом? Медик не нужен?

Учётчик остановился и выдавил из себя улыбку.

— А, это ты, Джед… — он пощупал распухший нос. — Несколько ушибов, не более. Достаточно приложить лёд. Можешь идти дальше по своим важным научным делам.

— Кто тебя так? — Гедимин кивнул на изодранную одежду. Если нижняя рубашка не выглядела прочной и могла случайно порваться в драке, то верхняя конструкция из меха была пришита к крепкому скирлину, — судя по повреждениям, её пришлось резать и кромсать.

— Зачем было рвать одежду? — спросил он, не дождавшись ответа. — Никогда такого не видел.

Кенен криво ухмыльнулся и натянул полуоторванный рукав на плечо.

— Зайди в вестибюль, Джед. Там висят новые указания. Человеческая одежда теперь под запретом. А некоторые поселенцы очень рьяно соблюдают запреты. На редкость тупое правило, я тебе скажу.

Он разжал кулак, посмотрел на обрывки и затолкал их в ближайшую урну.

— Не надо было портить вещи, — Гедимин недобро сощурился. — Они выглядели забавно. Кто это сделал? Я с ними поговорю.

Кенен испуганно замигал и замотал головой, отступая к перекрёстку.

— Не надо, Джед. Честное слово, не надо. Ничего, кроме проблем, от этого не будет. Не беспокойся, я сам разберусь.

…«К незаконной одежде относятся…» — Гедимин рассматривал объявление, вывешенное в вестибюле, и сердито щурился. «Много всего. Я половину не знаю. Интересно, кто у нас это носил. Даже Маккензи не собрал столько тряпья.»

— Что там? — Оллер, обеспокоенный долгой неподвижностью сармата, выглянул из комендантской. — А, насчёт одежды… Ну, тебе бояться нечего. К твоему комбинезону ни один патруль не придерётся.

— Патруль? — Гедимин развернулся к нему. — За исполнением… вот этого… будут следить патрульные?!

Оллер угрюмо кивнул.

— Бред и дичь. Но наш мэр считает это важным. Приказ Арбогаста, теск. Ох-хо, сколько будет драк…

15 апреля 39 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Сложнее всего было настроить пульсацию. То, что приводило в ужас Иджеса и заставляло остальных сарматов держаться подальше от временной мастерской — нанесение окиси ирренция на излучающую поверхность — Гедимин после долгих тренировок уже мог бы выполнять на ощупь, не открывая глаз, и заняло это, со всеми прикидками, разметкой и замерами, всего полчаса. Но вот тонкая настройка четырёх «арктусов», направляющих излучение и рассеивающих его при необходимости, и выведение управляющего механизма на главный монитор…

Наматывая на руку очередной проводок, Гедимин угрюмо думал, что надо было сделать под них специальный держатель. Схема, в которую он заглядывал время от времени и уже практически запомнил наизусть, с первого взгляда была несложной. Теперь, на третьем часу работы, сармат не был уверен, что когда-нибудь из проводов выпутается.

Над дверью зажёгся красный светодиод.

— Гедимин, ты там ещё жив? — озабоченно спросил Хольгер по громкой связи. Зайти он не мог — дверь хранилища блокировалась автоматически, а у Гедимина были заняты руки.

— Что там? — спросил ремонтник, закрепляя и плотно укладывая очередной провод.

— Плутоний готов к работе, — ответил Хольгер, облегчённо вздохнув. — Двадцать два килограмма в «красном отсеке». Я освободил отсек, только Амос ещё там — смотрит за химреактором.

— Ладно, — отозвался Гедимин. — Я сегодня останусь тут.

— Через полчаса обед, — напомнил химик. — Если откроешь дверь — принесу сюда. Вода у тебя есть?

Гедимин покосился на полупустую канистру с подсоленной жидкостью. С тех пор, как из хранилища убрали весь плутоний, тут стало можно работать, не задыхаясь от жары, но сварка всё-таки прогревала помещение, а горячий металл, не говоря уже о рилкаре, остывал медленно…

— Принеси ещё, — он закрепил два одноцветных провода. — Дверь открою.

Из хранилища он выбрался три часа спустя, когда излучатель был практически готов, и тут же, за дверью, услышал протяжный гудок смарта — какое-то послание, не сумевшее пробиться сквозь свинцовые стены, наконец пришло на почту. Иджес, выглянувший в это время из нового отсека, вздрогнул.

— Ты куда? — опасливо спросил он, глядя на руки Гедимина, прикрытые защитным полем. На самом деле необходимости в этом не было — сармат «отмылся» на месте, да и никогда не имел привычки с ног до головы измазываться в радиоактивных материалах. Гедимин указал наверх, и Иджес обрадованно закивал и снова нырнул в приоткрытый отсек.