Синтез

На крики обернулись ещё несколько горожан, и минуту спустя все они столпились вокруг обломков. Кто-то принёс пустой мешок, и Гедимин думал, что собрать останки не составит труда — они гораздо легче кусков стены. Но аборигены мешкали. То один, то другой наклонялись над телами, сталкивали с них пару камешков, иногда даже осмеливались потрогать бесформенное месиво — и сразу же отшатывались и бледнели. Гедимин удивлённо мигнул.

— Бессмысленно, — тихо заметил он и тут же забыл о мёртвых и живых «макаках». Он посмотрел на свою руку, присыпанную жёлтой пылью, попытался найти среди обломков камень, в который попал разряд бластера, но не увидел его. «Этот материал даже не оплавился,» — подумал eateske, вспоминая, какое действие разряды оказывали на скирлин, фрил и металл. «Он утратил всего несколько маленьких частиц. Любопытно…»

— Какое назначение было у этого здания? — спросил он, взглянув на Энрике. Тот не шелохнулся с тех пор, как отогнал пленника от мертвецов, — стоял, застыв на месте, и смотрел, как аборигены собирают останки в мешок. Услышав вопрос, он резко развернулся, и, хотя оружия у него не было, Гедимину захотелось отойти подальше.

— Да какое бы ни было, теск! Церковь Пречистой Девы стояла тут, когда первый из вас ещё из пробирки не вылез. Пока вы не сбросили на неё бомбу… на неё и на тех, кто искал в ней защиту! — Энрике запрокинул голову и посмотрел Гедимину в глаза. — Тебе нравится, что получилось, а, теск? Ни одного из вас в Нью-Кетцале до войны не было! Никто из вас не может сказать, что мы, кеты, обидели его! Так зачем вы всё это устроили?!

Гедимин мигнул. Услышанное звучало, как вопрос, но обращать его следовало не к тридцать пятому — а никого, кроме него, вокруг не было. Зато сразу стало очевидно, что о здании придётся спрашивать у кого-нибудь ещё — и не сейчас.

Энрике, сплюнув на камни, отвернулся. Теперь Гедимин снова видел его протез. Синий проводок, уходящий под фриловую обшивку, почти оголился в точке соприкосновения с ней.

— Замени провод, — сказал тридцать пятый, и человек, дёрнувшись, повернулся к нему.

— Что?! Какой провод?!

— Этот, — Гедимин коснулся неисправной детали. — Изоляция стёрлась. Через два дня начнёт искрить.

Энрике открыл рот, но ничего не сказал — только выдохнул и снова сплюнул на камни.

— Теск…

Когда небо над защитным куполом начало менять цвет, на площади оставалось ещё много обломков древнего строения, но Энрике буркнул: «Идём». По пути к тюрьме их обогнал последний, наполовину нагруженный глайдер. В пустых контейнерах, держась за борта, сидели и стояли аборигены.

Закрыв за собой дверь, Энрике сдёрнул респиратор и вытер лицо. Гедимин не чувствовал перегрева — разве что лодыжка под повязкой заметно нагрелась, и ступать на ногу стало ещё труднее.

Райан Аранда сидел за столом, заполняя документы, но, увидев Энрике, поднялся.

— Как всё прошло? — спросил он, пристально глядя на Гедимина.

— Тихо, — отозвался охранник. — Никаких инцидентов.

— Приятно слышать, — кивнул Райан, обходя пленника по кругу.

Гедимину давно хотелось откашляться, и сейчас он исполнил своё желание и сплюнул в урну. Слюна была бурой от пыли.

— Столько брехни, и вся оказалась правдой, — пробормотал главный тюремщик и крикнул:

— Стать смирно, руки за голову!

Подойдя к поднявшему руки Гедимину, он извлёк из его карманов несколько острых прочных обломков фрила и металлический пруток.

— Энрике, ты куда смотрел? — сложив всё найденное на стол, он повернулся к охраннику.

— Я… сэр, он ничего не подбирал! Не мог же я не заметить… — выпалил тот.

— В камеру его, — буркнул Райан.

Гедимин улёгся на матрас. Большой усталости он не чувствовал, но ему было досадно, и не столько из-за отобранных обломков — можно было догадаться, что неглупые «макаки» вывернут ему карманы — сколько из-за ошейника. «Вот о чём предупреждал Саргон,» — угрюмо думал eateske, ощупывая металлический обруч. «Трудно доказать превосходство на неисправном истребителе. Зато легко попасть в рабство.»

— Как он в работе? — донеслось из «кабинета» Райана.

— Как бульдозер, — ответил Энрике. — Тысячефунтовые глыбы поднимает, не запыхавшись. При мне вёл себя тихо.

— Впишу его в график, — сказал Райан. — Поел? Бери контейнеры и иди.

Энрике появился в коридоре, щелчком отключил «сивертсен» и просунул под решётку два запечатанных контейнера. Следом он протолкнул ложку длиной с собственное предплечье и шириной с ладонь. Гедимин удивлённо мигнул, повертел её в пальцах — она была подходящего размера.

— Чего смотришь? Я обещал, — буркнул охранник. — Твой черпак.

27 апреля 56 года. Земля, Северный Атлантис, город Нью-Кетцаль