Читаем Синъицюань: Единство формы и воли. Часть 1 полностью

Выйдя на свободу, Го решил посвятить себя развитию ушу. Даже в тюрьме он продолжал каждый день тренироваться и разработал интересное применение приемов синъицюань со связанными руками. Он долго бродил по Китаю, учась и сам демонстрируя свое мастерство. Тело Го Юньшэня стало нечувствительным к самым жестким ударам, а противники отбивали себе кулаки о его живот. В одной из деревень против него решил выйти мастер боя с палкой — некий У, отменный силач и задира. Однако Го Юньшэнь, памятуя о печально закончившемся поединке с бандитом, сказал: «Нанеси мне в живот самый сильный удар палкой, на который ты способен. Если я почувствую хотя бы малейшую боль, считай что я проиграл». У резко подскочил к Го Юньшэню, издал громкий крик и нанес хлесткий сильный удар. Го сконцентрировался и… огромный У растянулся на земле, отлетев почти на метр. Знаменитый мастер Сунь Лутан написал о своем учителе Го Юньшэне: «Принцип занятий нашего учителя заключался в том, что он имел живот, наполненный ци, и пустое, чистое сердце. Опустйв в даньтянь свое одухотворенное ци, своей формой он напоминал великую гору Тайшань, а движения его тела были столь стремительны и разнообразны, что он становился подобен порхающей птице».

Была в жизни Го Юньшэня еще одна удивительная встреча. Признаемся, что скорее всего это легенда, хотя многие последователи внутренних стилей свято верят в нее. В 1856 г. в столицу империи приехал знаменитый боец, патриарх стиля багуачжан Дун Хайчуань (1813–1882), обладавший таким мастерством, что голыми руками побеждал трех противников, вооруженных мечами. Рассказывали, что мастерство Дун Хайчуаня — не земного происхождения, ибо учился он у бессмертных небожителей, которые передали ему тайные знания управления силами космоса. Как-то Дун Хайчуань услышал, что существует некий стиль синъицюань, который по своим внутренним и боевым возможностям не сравним ни с одной другой школой. Дун Хайчуань, естественно, не поверил этому и решил померяться силами с самым именитым представителем этого стиля. Против него на поединок вышел сам Го Юньшэнь. Три дня продолжался бой, и ни один мастер не сумел одолеть другого. В конце концов они подружились и даже решили совместить изучение стилей.

Дун Хайчуань признал, что многому научился у носителей синъицюань, например, способам стремительного подскока вперед, переходам от мягких к жестким формам, некоторым принципам «внутреннего искусства». С тех пор во многих школах синъицюань и багуачжан изучаются вместе, существуют даже комплексы, куда включены приемы из обоих стилей. Считается, что синъицюань перенял из багуачжан больше жестких форм, а багуачжан — способов мягкой работы.

Именно с этой поры синъицюань начинает считаться одним из самых сильных и в то же время наиболее углубленных и разработанных в духовном плане стилей ушу. Интересно, что тайцзицюань — другой классический «внутренний стиль» — в ту эпоху был значительно слабее и оказался ориентированным на широкую публику, что, естественно, не всегда способствовало сохранению знаний в истинном, изначальном виде. К тому же практически каждый носитель тайцзицюань считал необходимым составить свой небольшой трактат или обширный комментарий к теории тайцзицюань, что свидетельствовало о десакрализации, размывании древних знаний. В противоположность этому испокон веков преподавание синъицюань велось только устно. Лишь истинный учитель мог обучить синъицюань, используя не столько демонстрацию приемов и краткие устные пояснения, сколько всего свое личностно-духовное воздействие на последователя. Впервые для своих учеников решил составить краткие записки Го Юньшэнь, обладавший великолепным слогом и к тому же считавшийся отменным каллиграфом. Он впервые описал базовые принципы синъицюань, переданные ему Ли Лонэном — «три этапа мастерства», «три слоя дыхания», «три типа усилия», составив трактат «Рассуждения о синъицюань». Это был не простой учебник ушу (трактат занимает лишь несколько страниц), но особая медитативная книга, ритмизировання особым образом так, чтобы ее можно было произносить нараспев во время тренировок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых сражений
100 знаменитых сражений

Как правило, крупные сражения становились ярчайшими страницами мировой истории. Они воспевались писателями, поэтами, художниками и историками, прославлявшими мужество воинов и хитрость полководцев, восхищавшимися грандиозным размахом баталий… Однако есть и другая сторона. От болезней и голода умирали оставленные кормильцами семьи, мирные жители трудились в поте лица, чтобы обеспечить армию едой, одеждой и боеприпасами, правители бросали свои столицы… История знает немало сражений, которые решали дальнейшую судьбу огромных территорий и целых народов на долгое время вперед. Но было и немало таких, единственным результатом которых было множество погибших, раненых и пленных и выжженная земля. В этой книге описаны 100 сражений, которые считаются некими переломными моментами в истории, или же интересны тем, что явили миру новую военную технику или тактику, или же те, что неразрывно связаны с именами выдающихся полководцев.…А вообще-то следует признать, что истории окрашены в красный цвет, а «романтика» кажется совершенно неуместным словом, когда речь идет о массовых убийствах в сжатые сроки – о «великих сражениях».

Владислав Леонидович Карнацевич

Военная история / Военное дело: прочее