Синий тарантул

Несомненно, во рву был человек. «Возможно, майор Ганин проверяет стены», — догадкой мелькнуло у Синцова, но он сейчас же отбросил эту мысль: уходя в аппаратную, Синцов видел сквозь полуоткрытую дверь кабинета спину Ганина, склонённого над пачкой бумаг.

Выхватив пистолет, вахтёр медленно выглянул из-за угла. Перед ним в свете электрических ламп уходила вдаль узкая каменная щель.

— Д-д-д! — повторился стук совсем близко, и на противоположном конце рва вдруг показался человек в чёрном. — Д-д… — стал было стучать он в стену, но, заметив Синцова, мгновенно исчез за углом.

Сердце старшего вахтёра бешено колотилось, голова работала лихорадочно и напряжённо. Единственный ход в подземелье идёт через аппаратную. Этот ход известен только ему, Синцову, да майору Галину. Значит, перед ним враг, забравшийся сюда через траншею-подкоп! «Поймать его, и поймать только живым!» — решил Синцов и громко закричал:

— Эй, кто там? Выходи!

Выждав, пока замерло вибрирующее эхо, вахтёр выглянул вновь. Противник наблюдал за ним, из-за угла виднелось его лицо.

— Выходи! — ещё громче крикнул Синцов.

Вдруг своды подземного рва потряс оглушительный выстрел, и послышался звон стекла. Враг оказался хорошим стрелком и пулей разбил ближайшую к нему лампу. Порождённые эхом десятки новых выстрелов слились в оглушительную очередь. Синцов растерялся на секунду, не зная, стреляет ли его враг из автомата, или же это причуды акустики подземелья.

Однако старший вахтёр не послал ответной пули. «Броситься на него? — спрашивал он себя. — Это безрассудно. Противник стреляет без промаха, и в узкой щели любая пуля угодит в цель».

Оставалось одно решение: бежать к Ганину, и вдвоём обратно! Чтобы уйти, враг бросится в прорытую им траншею, где и будет настигнут!

Выработав план действий, Синцов во всю ширину груди выглянул из своего убежища. Его острый глаз снова увидел вдали край плеча и часть закрытого чем-то лица.

Выстрелив в незнакомца, вахтёр второй пулей разбил оставшуюся в пролете лампу и бросился к выходу, неловко ступая в темноте и ударяясь о стены.

Ощупью найдя выход, Синцов выбрался в коридор-перемычку, добежал до внешнего рва и, поднявшись по тоннелю вверх, достиг аппаратной.

Ганин всё ещё обдумывал, кого из спецгруппы можно заподозрить в помощи врагу, когда к нему в кабинет без стука ворвался тяжело дышавший старший вахтёр. Волосы его были растрепаны, лицо бледно, ноги без ботинок, рубаха расстёгнута.

— Скорее! Скорее! — еле переводя дух, кричал взволнованный Синцов. — Внизу враг!

В одну секунду выхватив из стола оружие, Ганин вскочил и, бросив бумаги на столе, кинулся за ним, едва успев захлопнуть дверь кабинета.

— Ваши пропуски! — крикнул им вслед обходчик, но Синцов и Ганин вбежали в аппаратную, забыв о нарушении табеля по охране здания.

Оба что есть силы устремились по узким подземным коридорам.

Когда они пробегали внешним рвом, Синцов крикнул майору:

— Снимите туфли! Сильное эхо!

Ганин мгновенно сбросил обувь, и через несколько секунд оба оказались у входа во внутренний каньон.

— Стреляйте вправо! Я влево! — приказал Ганин и закричал:

— Выходи! Кто там!

Оба послали по две пули в пустую теснину. Подземная щель, как мощный динамик, усилила выстрелы и швырнула их ужасающим грохотом в тесное пространство. Но неизвестный не выдал своего присутствия.

Вахтёр и майор кинулись в разные стороны по влажному и неровному полу каньона. Слышалось учащенное дыханье и мягкий шум шагов. Синцов достиг своего угла раньше майора, и с противоположной стороны уже нёсся его умноженный эхом крик:

— Выходи! Кто там!

Затем прогремел выстрел.

Ганин также закричал и выстрелил. Но противник, зажатый в последней части рва, или решил не сдаваться, или уже скрылся в прорытой им траншее.

Майор и вахтёр добежали до следующих углов почти в одно время.

В узком коридоре из камня и цемента не было ни души! Держа пистолеты наготове, Синцов и Ганин бросились навстречу друг другу, сошлись, но человек в чёрном бесследно исчез!

В третий раз за сутки Синцов выдерживал такой удар.

Майор и старший вахтёр скрупулёзно, шаг за шагом обследовали наружные и внутренние стены каньона, пол, потолок, осветили фонарём каждый камень. Но ни одна царапина, ни единый обломок промазки не говорили, что ров где-либо повреждён.

— Товарищ майор, — отвечая на недоверчивый взгляд Ганина, сконфуженно оправдывался Синцов, — честное слово, я видел человека. Вот эту лампу он разбил, — вахтёр осветил фонарём блестевшие осколки стекла, — а эту я.

— Сюда надо собак, — решительно проговорил Ганин. — И немедленно! Только собака разберётся в этой чертовщине.

9. Телеобъектив

В то время, как в Главуране и на Ростовской шли поиски невидимого врага, старый одинокий вдовец Козлов безмятежно жил по строго заведённому распорядку, которого не менял вот уже более полувека.