Синий реванш

В отличие от наиболее одиозных, махровых персонажей нашей родной правой, патриотической оппозиции, Денис не рассматривал государственную вертикаль как некоего злобного врага русского народа. Глупости все это. Власть не плохая и не хорошая, она играет по другим правилам, оперирует другими понятиями и статистическими массивами. Нельзя упрекать власть в нерусскости, она вообще вненациональна и наднациональна. Мы не Израиль, мы играем по чужим общечеловеческим правилам. И проигрываем именно в силу того, что назначенные не нами правила игры не позволяют нам выиграть.

На следующий день на работе Дениса Владимировича вызвали к генеральному. Слухами земля полнится, новость о безвременно ушедшем успешном предпринимателе и известном меценате распространилась по городу. Руководство «Политрона» просило разнюхать обстановку, прикинуть: чем это грозит, куда лучше не вкладывать деньги и с кем лучше в ближайшее время не связываться. Все в рамках служебных обязанностей Дениса Панфилова.

– Строительство мечети у нас точно заморозят, – не удержался Денис, вовремя перевел разговор, когда генеральный третий раз подряд напомнил о необходимости проверить и перепроверить руководящие кадры фирмы на предмет причастности к определенным структурам.

– Он, кажется, и был спонсором?

– Он.

– Помер Максим, и хрен с ним, – хохотнул начальник. – Я лучше отцу Михаилу еще денег на ремонт Орловской церкви перечислю, чем мечеть в городе терпеть. Они же орут по утрам как недорезанные.

– Пять раз в день, – напомнил Денис. – Вопли муэдзина транслируют через динамики.

– Кошмар.

– Квартиры в близлежащих домах падают в цене.

Как и следовало ожидать, смерть известного азербайджанского бизнесмена и по совместительству бандита не вызвала у горожан особой скорби. Народ подходил к делу сугубо практично, а многие открыто радовались.

– Слышал, вчера Черного Эдика замочили? – в кабинет Панфилова ворвался замдиректора по сбыту, спеша на ходу поделиться новостью.

– В курсе, Семен Исаевич, в курсе, – успокоил его Денис.

– Молодежь. Везде поспеваете. Слушай, а ты не знаешь, кто его прихлопнул?

– А черт его знает. – Денис задумчиво поскреб в затылке. – Свои же и зарезали.

– Как страшно жить. – Человеком замдиректора был хорошим, но уж больно обожал грубоватые и не всем понятные шутки. – Нет, собираю чемоданы и завтра же уезжаю. Навсегда. Прочь из этой страны. Здесь нет свободы и один жуткий тоталитарный террор.

– Не террор, а криминал. Террор был бы, если бы Черного посадили, а не прибили. Куда уезжаете, в Израиль?

– Ага! Не дождетесь! В Израиле тоже стреляют. Старый умный еврей в Израиль не поедет. Своя шкура дорога.

Оба громко жизнерадостно загоготали. Бородатая, незатейливая шутка. Денису рассказывали, что в свое время дочка Семена Исаевича уезжала в Израиль на ПМЖ. Продержалась там два года. После чего быстренько развелась с мужем, нашла себе француза и улетела с ним в Марсель. Ирония судьбы: француз оказался алжирского происхождения. Сам Семен Исаевич дольше двух недель за пределами Ругии не выдерживал. Возраст не тот, чтоб привычки менять.

После того как Семен Котляр покинул кабинет, Денис долго не мигая смотрел на дверь. Исаевич ведь не просто так заходил. Разведывал, вынюхивал, не знает ли начальник службы безопасности что интересное, не поделится ли просто так информацией. В свое время дагестанская диаспора сильно попортила бизнес сыну Семена Исаевича. Сейчас появляется шанс вернуть старые долги, восстановить прежние позиции, если не пристрелить, так засадить за решетку кого надо.

Маховик

Только приехав в Петербург, Павел Николаевич понял, насколько генерал Шнитке продуманно подошел к обеспечению секретности проекта. Над темой работало несколько тысяч человек, были задействованы резервы известных институтов, привлекались специалисты с мировым именем и широко известные функционеры. «Глубокий океан» поглощал значительные ресурсы, ему требовались финансирование, институтские площади, полигоны. Казалось бы, удержать в тайне такую работу невозможно. Что-нибудь да просочится, где-нибудь да произойдет утечка, найдется слабое звено.

Нет, специалисты Эрвина Шнитке работали серьезно. Проект разбили на несколько десятков внешне не связанных между собой кусочков. Каждый такой кусочек выглядел достаточно обыденно, не привлекал к себе внимания и надежно прикрывался не посвященными в суть вопроса, озабоченными только соблюдением секретности сотрудниками профильных контор. Финансирование шло через две дюжины каналов, причем совершенно открыто, из официальной части бюджета, от государственных и частных предприятий. Разбитая мозаика, гора осколков – даже мозговики из «РЭНД-Корпорейшен» не смогли бы понять, что видят перед собой единое целое, а не разрозненные обрывки, клочки не связанных между собой проектов, экспериментов, заказов на подготовку специалистов, операций КГБ и ГРУ, частные научные разработки.