Синий, который красный

Ковальски прикрыл усталые глаза и заставил себя не думать о водителях, которые могут поехать этой дорогой.

— Вверху кислятники! — взвыл Кристо и на всякий случай прикрыл голову руками, хоть они были в машине.

Три здоровенных птицы, похожие на грифов, поднялись откуда-то из придорожных канав и включились в преследование на высокой скорости, но малой высоте. Первое, что отметил Ковальски — малая дистанция. Второе — излишне большие зобы у птичек.

— Плюются кислотой?

— Не плюются, — коротко ответила Дара. — Но кислотой.

И вовне полетел короткий веер, весь из тонко вырезанных веточек.

— Два месяца работы! — страдальчески выдохнула Дара.

Когда Ковальски еще раз взглянул в зеркало, дороги уже не было видно, ее заслонял только что выросший лес. Могучие и явно немолодые деревья мрачно отряхивали с ветвей комья земли и асфальта.

— Ух ты! — загорелся Кристо, он чуть ли не носом прижался к стеклу. — За минуту из ничего вымахали?

— Из ничего я не умею, — вздохнула Дара. — Артефакт просто перетащил туда ближайший лес.

Макс застонал сквозь стиснутые зубы и заставил машину сделать невозможное: прибавить скорость. Чем скорее эти двое окажутся в своем мире, тем больше нашего мира останется не в руинах.

И тут откуда-то сбоку на нереальной скорости вылетело что-то большое, мигающее яркими глазами, с противным воем.

— Еще нежить! — заорал Кристо.

— Стоп, это…

Дара озадаченно посмотрела на свою руку. Рука только что совершила машинальное движение, метнув за окошко очередной артефакт.

— Полицейская машина, — мрачно договорил Макс.

Посреди дороги вырос холм. Невысокий, метра на два, зато острый, формой чем-то смахивающий на нос Ковальски. С учетом того, что по обочинам тянулись кюветы, объехать холм не светило ни полицейским, ни кому бы то ни было еще.

— Какого Холдона ты орал «нежить»? — накинулась Дара на Кристо. — Я две недели узлы вязала…

— Разула б глаза, как довязала, — огрызнулся Кристо. Но тихо огрызнулся, помня о том, что нежить далеко, а Дара — туточки.

Больше ничего такого не происходило. В нужный город они попали часа через три — слегка запутались с картами, да еще стрелка компаса поменяла направление в самый раз ко времени.

Пока они колесили по улицам города, Макс время от времени проваливался сон прямо за рулем. Секунд на пять, не больше. Нежить не появлялась, под колеса бросались разве что крайне неуравновешенные местные школьники в погоне то за мячом, то за кошкой. Черт, он-то думал, в Польше спокойнее…

Дара требовала медленной езды. На большой скорости был риск просто проскочить нужный поворот, и Ковальски все больше усыплял монотонный темп, с которым пришлось ехать. Срочно нужен был как минимум выброс адреналина в кровь для пробуждения, а бубнеж Дары и ее напарничка над ухом адреналина не давал и близко.

— Ну, чего-чего? Налево попросить?

— Нет, она не дернулась, пока что прямо.

— Ты уверена, что правильно ее заартефактила?

— Из чего только тут все делается… вот, теперь налево.

— Может, дверь вообще не в этом городе!

— Тогда он бы уже показал, что нужно выезжать, а мы по улицам кружим…

— Мы час по улицам кружим, а он не показывает!

— Нет, уже близко… я думаю, что в этом районе.

— Вот Холдон, что-то большой район получается.

— Кристо.

— Ну?

— Ты знаешь колыбельные?

— Э-э… чего?

— Спой парочку, только нежнее.

Макс, опять невольно прикрывший глаза, вздрогнул и выпрямился за рулем. Дара смотрела на него насмешливо.

— Могу помочь. Соорудить простейший «часовой» — сможешь не спать дня три как минимум.

— Сооруди дверь в ад, из которого вы пришли — и я засну спокойно, — огрызнулся Макс.

Думать о чем-то волнующем. Рано или поздно их заметит местная полиция. Проверят номера, определят угнанную машину. Адреналина будет столько — он в жизни не мечтал. Почему так хочется спать? Приучал же себя себя спать по четыре-пять часов в сутки, чтобы с пользой тратить остальное время…

Мимо в очередной раз плыл ювелирный магазин, за ним маленькая капелла, потом аптека, пара жилых домов — и опять магазины с непонятными надписями. Нет, он же на приличном уровне владел польским. «Sklep»… «Sklep»[1]… звучит как какое-то предзнаменование. Какие-то две мамаши несутся по обочине, толкая перед собой коляски… Человек обхватил столб и слился с ним в страстном поцелуе… девочка лет двенадцати размахивает свитером, как флагом… Сознание фиксировало факты, не останавливаясь на них и не обрабатывая.

— Дорога! — взвизгнула Дара над ухом.

Макс ударил по тормозам в последний момент. Неизвестно откуда вылетевший желтенький женский «Опелек» сплющился, как консервная банка, пристегнутого Макса бросило вперед и первая мысль была такой: «Ну, вот и адреналин пожаловал».

На полном автомате он отстегнул ремень, выскочил из машины и бросился к куда больше пострадавшему «Опелю».