Синий ключик (ЛП)

- Тебе не нужно беспокоиться о десерте. Шоколадный торт делаю я, - заявила бабушка.

Воспоминание о сделанном бабулей в прошлом году «Наполеоне» еле протолкнулось перед Мариной, и она чуть не подавилась.

- Торт? - каркнула Марина. - Это так мило. Но ведь это твой день рождения. Почему бы тебе слегка не расслабиться - а я сделаю торт.

- Нет, ты не знаешь, как правильно его сделать.

- О, да, бабуль, она не наложит в свой торт протухшую сметану! - прокричал Грегори.

Марина ненавидела, когда он усиливал звук для того, чтобы подслушивать. Она шлепнула рукой по телефонной трубке и тихо прошипела, как отрезала:

- Прекращай!

- Марина? - голос бабушки стал тревожным. - Марина?

- Я желаю тебе хорошенько отдохнуть, - сказала она. - У меня Лилиан на другой линии…

- Как она?

- Я уверена, что неплохо. Почему бы тебе не позвонить ей через минутку? Бабуль, мне реально нужно сейчас идти.

Она нажала на кнопку, и ее поприветствовал сигнал разрыва связи. И снова маневры Лилиан поменяли ее планы. Теперь ей придется готовить цыпленка. А она все еще не нашла открывалку.

На кухню забрел Грегори и подобрал банку консервированного пюре из тыквы. Она почувствовала, как он концентрируется на консервной крышке. Тонкий невидимый усик усилия растянулся между глазами брата и консервной банкой подобно туго натянутой рыболовной леске. Консервная банка медленно повернулась от легкого намека на толчок его пальца, и крышка отделилась от верхнего торца банки.

- Ух. Она повесила трубку?

- Да.

- Теперь тебе придется приготовить цыпленка.

- Да.

Она забрала у него банку и вывернула ее содержимое в металлическую миску. Что-то лязгнуло.

- Зачем ты это делаешь каждый год? - Грегори прислонился к шкафу. - Они придут и будут ждать, когда их накормят, а за пожертвованные жалкие пятьдесят баксов захотят, чтобы были расцелованы их жопы, и таким образом, мы сможем купить бабуле подарок, на который она еще и жаловаться будет. И никто тебе даже пальцем никогда не поможет.

- Ты поможешь, - произнесла она, подталкивая к нему банку сгущенного молока.

Он отодрал крышку, а она вывернула банку в тыквенное пюре.

- Ну, ты ведь знаешь, о чем я. Когда в последний раз Лилиан или Светлана предлагали помыть за всеми посуду? Или приходили пораньше, чтобы помочь накрыть на стол? У нас аж четыре кузины, и сколько из них пришло помочь бабуле с яблоками? Ни одна. Но все они получают часть сделанного тобой джема. Они приходят, они едят, они ставят в позу и уходят. Как монголы.

- Я это делаю не для них. Я делаю это для бабушки, - сказала она.

- Почему? Не похоже, что все мы так сильно ее заботим.

- Она по-своему нас любит.

- Если бы она так сильно нас любила, то оставила бы нам дом деда.

Упрекам о доме никогда не удавалось ее разозлить. Она положила ключ на стойку и достала из холодильника лоток яиц.

- Дело не в этом доме. Я делаю это не ради подачки. Я делаю это, потому что она наша бабушка.

- Она сварливая и любит манипулировать.

- Грегори, она старая и беззащитная, - Марина с треском открыла крышку лотка.

- Возраст - не оправдание для того, чтобы быть жопой.

- Это было непочтительно по отношению к твоей бабуле и ко мне.

Он скрестил руки:

- Уважение должно быть заработано. Ты позволяешь каждому переступить через себя. Они поступали так с мамой, а теперь делают это с тобой.

Она сверкнула на него глазами. Тонкие линии перекрестили растрескивающиеся верхушки яиц.

- А тебе что, к экзамену уже не надо готовиться?

Грегори пошел в гостиную. Марина выбрала из лотка два яйца и расколола их в большую миску. Хуже всего то, что он отчасти был прав. Относительно дома. Она любила этот дом. Дед отстроил его с нуля. Они игрались в нем, когда были детьми. С весны до середины осени она проводила там большую часть уикендов, поддерживая сад с двумя дюжинами фруктовых деревьев. А теперь Лилиан, которая не могла отличить яблоню от ореха, собиралась это все заполучить.

Она видела, как все происходило, и ничего не могла с этим поделать. Это было похоже на крушение поезда в замедленном движении. Сперва бабушка всем дала понять, что пишет завещание. Затем каждый раз, когда она наносила визиты для сбора клубники, высадки помидоров, обрезки винограда, бабушка предпочитала висеть на телефоне с Лилиан. В конце концов, она услышала заявление от тети Эшли: «О, между прочим, ты слышала? Мама оставляет свой дом моей сестре».

Затем позвонила бабушка и тоненьким голоском по телефону сказала: «Ты ведь не сердишься на меня, а? Дети, я все время только то и делаю, что забочусь о вас».

У Марины вырвался смешок, она добавила сгущенное молоко к яйцам и выскребла тыквенное пюре в эту миску: «Заботится о нас. С каких это пор?» Наибольшим из того, что она когда-либо сделала, была уборка крыльца время от времени, и в честь этого ей уже хотелось торжествовать. Когда дед был живым, только он один…

Марина сделала глубокий вдох. Никакой пользы не было в том, чтобы принуждать себя так пахать. Да, она могла бы присосаться к бабуле и получить дом, но оно, в конце концов, того не стоило. Она вставила миксер и включила его.