Синяя смерть

База экспедиции находилась на самом краю песков Бордзон-Гоби у колодца Сайн-Худук. Пять двухместных палаток и одна большая для камеральных работ - вот и весь лагерь. В составе экспедиции - биолог, врач Анна Семеновна, геолог и географ, физик и метеоролог, два шофера. Четыре монгола, трое русских и один татарин - национальный состав. Сейчас все они упражняются в стрельбе, вместо того чтобы встречать начальство хлебом и солью.

- Так, - страшным голосом сказал Волков, подойдя к стрелкам. - Значит, патроны переводим...

Никто, конечно, не испугался. Только метеоролог Мэргэн Санжадорж, тщательно прицеливающийся в темную бутылку, выставленную на макушке обо, вздрогнул и дернул спусковой крючок. Все нестройно закричали:

- А еще мэргэном зовется!

- Мазила!

- Он не может стрелять по священному обо!

- Он попадет, если воткнет дуло в горлышко!

- Кричат под руку! - оглянулся на Волкова красный от злости Мэргэн.

Винтовку в разные стороны тянули физик Лодой Дамба и Костя Громов с черными от постоянного общения с мотором руками.

- А ну, кончайте! - ухватился за приклад Волков. - Обедать пора.

- Иван Михалыч! - взмолился шофер. - Дайте бутылку сбить. Сколько палим, а она стоит, как заговоренная.

- Воздух горячий дрожит, - продолжал оправдываться метеоролог. Бутылка дрожит.

- Кому сказал? Прекратить! - еще строже произнес Волков, отбирая винтовку.

Все притихли. Только Коля Громов ехидно прошептал:

- Конечно, кто не умеет стрелять...

- Ах, вот как! - Иван Михайлович резко повернулся к пирамидальному обо и вскинул винтовку. Сверкающие осколки бутылки разлетелись в разные стороны. Все на миг остолбенели, а потом восторженно закричали.

- Теперь, надеюсь, обедать?

- Конечно, - блеснула черными глазами Анна Семеновна Демьянова, беря биолога под руку. - Чудесные макароны по-флотски ждут вас.

- Э-э-э! - разочарованно протянул Иван Михайлович. - А я подумал, что такой выстрел тянет на гурильтэ-хол.

- Этим блюдом нас угостит повар, которого вы привезли. Кстати, где он?

Волков отдал винтовку Мэргэну и мрачно проворчал:

- Боюсь, нам так и не придется отведать монгольской кухни. Повара нет.

- Как нет? - возмутился Сейфуллин.

- Опять самим стряпать, - пригорюнилась Демьянова.

- Плохая еда - плохие ноги, - философски изрек географ Максаржаб. Плохие ноги - плохая работа.

- Как это во всем аймаке не нашлось одного-единственного повара? продолжал возмущаться геолог. - Смешно, ей-богу!

- Повара, конечно, есть, но желающих поехать в пустыню не нашлось. Присмотрел я одного темпераментного товарища, совсем было уговорил, уже муку вместе покупали. Он все расспрашивал: сколько человек кормить, что мы делаем в пустыне, шибко ли мы ученые люди. "Шибко, - успокаиваю я, шибко". Тут мой повар ни с того ни с сего отказался ехать. "Что случилось? - спрашиваю. - Мы же договорились!" "Не могу, - отвечает, - начальник, не уговаривай..." - "Но почему?" - "Твои люди простые кушанья не привыкли есть. Постоянно меня ругать будут, что я плохой повар, что дурная еда, шибко соленая. Моя душа не стерпит, схвачу нож и наброшусь на твоих людей".

Посмеялись и пошли обедать.

- А Равиль Саидович медведя видел, - сообщила Демьянова, накладывая на тарелки макароны.

- Какого медведя? - удивился Иван Михайлович. - Здесь медведи не водятся!

Все посмотрели на Сейфуллина. Тот аккуратно отделил фарш от макарон, набрал его на вилку, осмотрел недовольно и отправил в рот. Потом показал в окно палатки:

- Под горой колотил образцы на интересном обнажении. Спугнул какого-то зверя с бурой шерстью. Похож на медведя.

Волков задумался.

- Мурзаев считает, что гобийский медведь встречается только в Заалтайской Гоби и то крайне редко. Как зверь может забрести сюда?

- Я от стариков слыхал, - заметил Максаржаб, - что волосатый аламас живет в горах, где много растительности.

- Сейчас ее везде много, - возразил Мэргэн. - Весна дождливая, уровень грунтовых вод поднялся.

- Вечером иду на охоту, - решил Иван Михайлович. - Кто со мной?

Выяснилось, что идти никто не может. Геолог и географ устали, у Мэргэна куча необработанного материала, Коля хотел покопаться в моторе, у Лодоя Дамбы забарахлил фотоэлектронный умножитель.

- Я бы пошла, - заколебалась Демьянова, - да у меня стирка намечена...

- Завтра постираете! Все разбегутся по маршрутам, никто не будет мешать. А то мне одному скучно...

- Ладно, - согласилась Анна Семеновна. - На охоту так на охоту.

- Молодец, Анечка! - обрадовался Волков. - Мы с вами усыпим и обмерим редчайший экземпляр гобийского медведя, а вся эта компания лопнет от зависти.

Коротконогая лошадка, увязая по бабки в песке, резво пробиралась между барханами. Со склонов она почти съезжала, подогнув задние ноги и едва перебирая передними. Цэвэн то наклонялся к шее коня и ложился грудью на высокую луку, то откидывался, упираясь гутулами - высокими кожаными сапогами - в стремена. Все это не мешало зорко посматривать по сторонам: все-таки он ехал через опасные пески Халдзан-Дзахэ. Хорошо, что очки купил, будто вернул молодые глаза.