Сингулярность

– Наша цель – восток страны, – Татьяна повернула к нему вращающееся рабочее кресло. – Там в тысяче километров от побережья с севера на юг по долине Миссисипи в районе штатов Арканзас-Теннесси-Кентукки-Миссури-Иллинойс пролегает древний пассивный разлом. Это Нью-Мадридская тектоническая зона, или Рилфутский разлом. Его длина несколько сот километров. Последнее серьезное землетрясение там было в 1811 году, но сейчас в районе разлома тоже наблюдается незначительная сейсмическая активность. В общем, там нестабильная тектоническая зона, которую мы и хотим активировать. КЧД, пройдя в фотоновом потоке по световоду, выскочит в одной специально подготовленной для ее приема лаборатории. Там она и испарится, на короткое время создав при переходе сингулярности гравитационную аномалию, которая спровоцирует локальный сейсмический всплеск на уровне 7–8 магнитуд. Этого должно быть достаточно, чтобы разлом потерял стабильность и его плиты сдвинулись на несколько десятков метров. Этот сдвиг и вызовет волну мощнейших, до 10 магнитуд, землетрясений по всей длине разлома, которые накроют почти все центральные и восточные штаты.

– Хм... – Ник сделал несколько глотков энергетика и поскреб небритый уже несколько дней подбородок. – Я здесь чего-то не понимаю. Дыра возникнет у нас в Европе. Но мы, как и в прошлый раз, ожидаем лишь слабую активность на уровне 2–3 баллов. А в Штатах она почему-то возрастет до 7? Хорошо... Часть ее прироста может быть из-за испарения КЧД и за счет того, что она образовалась при более высоких энергиях. Но это по всем расчетам не больше 10–15%, а у вас выходит увеличение в два-три раза. Как ты это объяснишь?

– Поверьте, доктор Ривье, – с видом знающего человека улыбнулась Татьяна, – этому есть объяснение и вы его увидите в ходе эксперимента.

– Тата, брось ты эти шпионские штучки, – возмутился Ник. – Если я участвую в этом сумасшествии, я хочу знать все, что происходит.

– Не торопи события, все узнаешь завтра, – отрезала она и снова уткнулась в свой ноутбук.

– Ладно. Черт с вами. Только потом не обижайтесь, если у вас что-то пойдет не так. А почему вы не выбрали Йеллоустон? Я слышал, там для того, чтобы спровоцировать извержение, нужна гораздо меньшая энергия.

– Да у нас и времени-то на расчеты особо не было. Всю операцию сложили за пару недель. Но Рилфутский разлом, скорее всего, выбрали потому, что там будет «чистое» землетрясение, а если бы вскрылся Йеллоустон, то выбросил бы столько пепла, что на Земле пару лет стояла бы вулканическая зима. Холод жуткий, снег, все замерзло, жрать нечего. Азия, Африка, Латинская и Южная Америка просто вымерли бы. А тех, кто не вымер, пришлось бы потом кормить. Тебе это надо? А с разломом все просто – сдвиг смыкающихся плит, серия мощных толчков, пару дней афтершоков* (*Повторный сейсмический толчок обычно меньшей интенсивности) и стабилизация. Никакого пепла, никакой лавы. Чисто, в общем. Йеллоустон находится в 4 тысячах километров от нашего разлома, поэтому там особой активности не ожидается. Толчки будут балла в два, а такое там происходит раз в неделю, так что, думаю, и на этот раз обойдется.

– Тебе хорошо говорить. Россия от этого в стороне, а вот Европу опять будет трясти неделю. Люди погибнут. Про Штаты я вообще не говорю. Их небоскребы посыплются, как карточные домики. Вы хоть делали предварительную оценку ущерба?

– Больше десяти триллионов долларов, а людей никто не считал, – не отрываясь от ноутбука, буркнула Татьяна и бесцветным голосом добавила. – А насчет России ты не прав. Моя страна получит свою долю жертв и разрушений в этой операции.

О жертвах думать было страшно, и Ник некоторое время сидел молча, рассеянно листая на экране свои расчеты.

– А как вам удалось обойти Гринберга? – наконец, спросил он. – Детекторы на коллайдере – это ведь его зона ответственности. Без его согласия вы бы не смогли установить оборудование. Или он тоже чей-то шпион?

– Нет. Гринберг хороший малый, и здесь он ни при чем. Просто после нападения на вас с Лиз и бомбардировки центрального офиса служба охраны ЦЕРН порекомендовала ему взять отпуск, уехать куда-нибудь до следующего эксперимента. Так что он должен через пару дней вернуться, а пока – я здесь хозяйка.

– Как оно у вас, у шпионов, ловко складывается. Одно к одному. Вот бы у ученых так.

– Работа такая, – скромно улыбнулась Татьяна.

Ник, пробегая глазами формулу, наткнулся на сегмент, изменения в который ему пришли в голову, когда он читал своей малышке детскую сказку про гоблинов и эльфов. «Вот и пойми сейчас, кто в этом мире теперь злобный гоблин, а кто благородный эльф?» – подумал он, и ему невыносимо захотелось вернуться домой в тот вечер, на теплую мягкую софу, но на этот раз взять совсем другую книгу и начать читать про что-то доброе, без резни, битв могучих магов и войн.

Кувейт. Джахра

База ВВС США