Сингулярность

– В этом и весь вопрос. Мы считаем, что все это была хорошо спланированная операция прикрытия для того, чтобы вывести Краузе из поля зрения. Скорее всего, его кураторы почувствовали к нему повышенное внимание. Может, наше, а может, еще чье-то, и решили его спрятать. Того, кто официально мертв, никто ведь искать не будет. Новая личность, новое место жительства, новый проект, – разведчик сделал паузу и внимательно посмотрел в глаза Нику. – У нас есть серьезные подозрения, что профессор Краузе жив и работает над тематикой боевого применения явлений, способных возникнуть в ускорителях, а именно над теорией и практикой возникновения квантовых черных дыр, которые в состоянии произвести разрушительные гравитационные аномалии непосредственно на Большом адронном коллайдере под Женевой. И эти расчеты, – он кивнул головой в сторону листка, который Ник все еще держал в руках, – тому прямое доказательство.

– Но ведь эти расчеты вывел и я, – растерянно поднял глаза на собеседника ученый.

– Вы их не вывели. Краузе потратил два года, чтобы выйти на результат, а вам они просто пришли в голову в готовом виде. Вы не задумывались, как такое могло произойти? Нет? Все выглядит так, что это, скорее всего, результат внушения.

– Гипноз? Но когда?

– В этом мы сейчас и попытаемся разобраться, – Тьери, не дожидаясь официанта, долил себе в бокал вина. – Мы в общих чертах знаем все ваши передвижения за последние полгода. У нас есть подозрения, где и когда вы могли попасть под сеанс внушения. Но вполне возможно мы что-то пропустили. Вспомните, когда и где вы могли находиться в спокойной обстановке, один на один с незнакомым человеком или группой людей, которые могли бы вас загипнотизировать. Скорее всего, это произошло не в Швейцарии или Франции. Здесь с вами постоянно друзья и семья. Возможно, в отпуске или на одном из выездных семинаров ЦЕРН? Обычно такой сеанс обставляют так, чтобы внушаемый ничего не заподозрил, хотя после него он все равно ничего не помнит. Часто используют алкоголь или наркотики.

– Не знаю... – Ник с задумчивым видом потянулся к своему бокалу и сделал большой глоток вина. – Я постоянно на виду. Алкоголь только в разумных дозах с друзьями. Наркотики –вообще не мое. А так... Чтоб спокойное, тихое место... Наедине с незнакомыми людьми. Вот недавно я был в таком месте. В Женевской больнице после нападения террористов на нас с Лиз.

– Нас интересует время до первого эксперимента на коллайдере, за несколько недель до того, как у вас было просветление.

– Постойте, в начале сентября я был в Штатах на симпозиуме по теоретической физике в Калифорнийском университете. Там у меня случилось пищевое отравление и меня тоже забрали в больницу. Даже промывание желудка делали.

– А можно узнать детали? – заинтересовался разведчик.

– Ну... После докладов и ужина организаторы устроили небольшую вечеринку. Там подавали напитки и легкие закуски. Наверно, я отравился рыбой. Мне их закормленный антибиотиками лосось никогда не нравился. Начал болеть живот, тошнило, потом стала кружиться голова. Один из местных вызвал скорую. Врачи констатировали отравление и повезли меня на промывание желудка, – ученый, вспоминая, потер пальцами лоб.

– Продолжайте, это очень интересно. С вами поехал кто-нибудь из делегации ЦЕРН?

– Да. Меня сопровождал босс, э... Ван Перрен. Но его не пустили в палату и он вскоре уехал.

– Здесь, пожалуйста, поподробнее.

– В больнице считали мой медицинский чип. Сделали экспресс-анализ крови. Дали горсть каких-то таблеток. Потом промывание. Процедура, скажу я вам, не из приятных. Если бы не наркоз...

– Наркоз? – удивленно поднял брови Тьери. – Промывание действительно неприятная процедура, но делается она без наркоза. Насколько я знаю, можно обойтись обычным обезболивающим.

– Врачи так и сказали, но выбор все же предложили. Говорят, это в американских больницах стандартная процедура, – Нику вспомнились добрые глаза врача, его тихий вкрадчивый голос: «Не беспокойтесь, это совершенно безопасно. У вас не будет никаких неприятных ощущений. Сделайте вдох. Посмотрите сюда»... Неприятных ощущений действительно не было, но очнулся он уже в палате, понимая, что чувствует себя хорошо. Боли в животе и тошнота ушли, головокружение пропало, остался только легкий металлический привкус во рту. И, конечно же, он ничего не помнил.

– А забирал вас из больницы тоже Ван Перрен? – выслушав рассказ ученого о впечатлениях от наркоза, спросил разведчик.

– Да. Была уже глубокая ночь. Врачи сказали, что со мной все в порядке. Дали упаковку таблеток и сообщили, что меня уже ожидает мой коллега.