– Невероятно, – удивился профессор. – Как он может находиться в сознании при такой картине возбуждения коры?
– Вот и я говорю, что случай уникальный, – поддержал его нейролог. – Похоже, он может не только воспроизводить эффект воздействия препарата, но и каким-то образом отделять его психоделический эффект от остальных процессов.
– Вы нас слышите? – осторожно обратился профессор к Адамсу и, увидев, что тот кивнул, продолжил: – Я профессор Ритмайер из Университета Майами. Специально прилетел, чтобы вас проконсультировать. Вам каким-то образом удается усилием воли вызвать в организме изменения, которые могут быть только результатом введения сильнодействующего препарата. Если мы с коллегой правы, то... Понимаете, мы бы хотели...
– Вы хотите, чтобы я мысленно продолжал вводить себе прототип и посмотреть, как организм на это отреагирует, – перебил Адамс биолога.
– Откуда вы это узнали? – профессор Ритмайер подозрительно взглянул на лечащего врача.
– Я ничего ему не говорил, – недоуменно пожал плечами тот и кивнул головой в сторону экрана нейрографа. Там на обычно бесцветной трехмерной модели мозга яркими всполохами высвечивались меняющие форму и цвет зоны аномальной активности.
– Черт возьми! Это невероятно! – еще раз проговорил профессор и потянул своего молодого коллегу за рукав к выходу из палаты, на ходу быстро бросив: – Извините, мистер Адамс, нам надо срочно проконсультироваться.
Через час в коридоре у его двери поставили вооруженную охрану, а вечером любезно улыбающиеся санитары, предварительно пристегнув ремнями к мобильным носилкам, погрузили его в вертолет без опознавательных знаков и перевезли в небольшой спрятанный в дубовой роще медицинский центр.
Он не волновался и не беспокоился. Он знал, что происходит. Он видел это в одном из своих спровоцированных морфином снов.
Так Адамс узнал, что в ЦРУ существует группа «Сигма», занимающаяся применением экстрасенсорных методов в оперативной работе. Группа была создана еще в конце 80-х годов из остатков проекта «Звездные врата»*
Ребята из «Сигмы» особо не заморачивались научным объяснением своих способностей, они просто использовали их на практике, стараясь по максимуму помочь оперативникам. Еще они находились в постоянном поиске одаренных кандидатов, чтобы обеспечить устойчивую работу группы в будущем.
Случай с аномальной активностью находящегося в терминальной стадии интоксикации оперативника их заинтересовал сразу, и руководитель группы попросил перевести Адамса в специальный центр, где врачам с первого взгляда стало очевидно необычное поведение его мозга. Адамс усилием воли действительно смог убедить организм, что введение лекарственного прототипа продолжается, и в течение месяца его организм почти полностью очистился от токсинов. За это время он не раз смог удивить врачей и специалистов из «Сигмы» тем, что правильно предсказал ряд событий из новостной ленты.
Когда курс реабилитации еще не был полностью закончен, руководитель службы принес ему папку с материалами одного запутанного дела. Отдел внутренних расследований Конторы подозревал, что в секретариате центрального аппарата завелся «крот», который потихоньку качает секреты иностранной разведке. В разработке были четыре человека. Адамсу понадобилась всего одна встреча с каждым из них, чтобы через сутки выделить основного подозреваемого.
Потом таких случаев было множество. Он работал с подозреваемыми из Белого Дома, ФБР, Министерства обороны и еще десятка госучреждений, и в большинстве случаев его наводки были верны. Как это происходило, он не понимал. Он просто пытался изучить как можно больше материала по делу, потом усилием воли вводил себя в состояние, как после дозы морфина, и в полузабытьи его мозг выдавал правильный ответ.