Sing For Me, Cry For Me

Гарри с охотой подчинился и снова устроился в целительных и согревающих объятиях Люциуса. Он спрашивал себя, почему Люциус так совершенно подходит для него. Всякий раз, как Малфой оказывался рядом с ним, он казался Гарри практически идеальным. В объятиях Люциуса он чувствовал себя так, словно обрел наконец такой желанный для него дом. Чувствовал себя полностью защищённым и безраздельно принадлежащим этому невероятному мужчине.

- Люциус, ты действительно веришь, что когда-нибудь мы снова сможем заняться сексом?

- Ну, можно было бы предположить, что если ты так отчаянно хочешь видеть меня в своей постели, то это действительно будет тем, чем мы рано или поздно займёмся. Но, зная тебя, я всё же не могу быть полностью в этом уверен.

- Думаю, нам стоит пока повременить с сексом до…

- До первой брачной ночи?

Гарри изумлённо уставился на Люциуса.

- А мы что, собираемся пожениться?

- В некотором роде, да.

- Хорошо, только я что-то не припомню, чтобы мне делали предложение.

- Правда? Странно, а вот я твой ответ отлично помню.

- В самом деле? Тогда не мог бы ты мне напомнить, каким именно был мой ответ, а то я что-то запамятовал, что подобное вообще когда-либо имело место.

- Конечно, почему бы и нет. А чем это ещё могло быть?

- Ублюдок.

- Я бы не был так в этом уверен, котёнок.

- Мы связаны?

- Ещё нет.

- Но собираемся это сделать?

- Ты не находишь, что это довольно глупый вопрос, любовь моя?

- И когда мы проведём связующую церемонию?

- Когда ты только захочешь, конечно. Хотя вначале ты должен узнать, почему мы должны это сделать. Насколько я знаю, ты до сих пор довольно далёк от разгадки.

- У меня на руках множество отдельных кусочков, которые никак не желают складываться в единую картину.

Гарри обвил руками талию Люциуса и уселся так, чтобы видеть его глаза.

- Признайся, тебе же просто нравится видеть меня таким: ничего не понимающим, растерянным, ищущим твоей помощи, умоляющим тебя о прикосновении? Ты ведь это обожаешь, да?

- Я действительно допускаю, котёнок, что мне нравится то, как ты выглядишь, когда просишь меня о чём-то: с этими своими огромными несчастными глазами и жалобным сладким голоском; поющий, трепещущий, дрожащий и плачущий.

- И почему я не удивлён? Боже, Люциус, ты действительно форменный садист. Немедленно поцелуй меня, так я, по крайней мере, не смогу больше видеть эту наглую высокомерную ухмылку на твоем лице.

- Есть некоторые приказы, подчиняться которым - одно удовольствие. Хотя не слишком-то привыкай командовать, котёнок.

- Мы ещё посмотрим, Люциус. Мы ещё посмотрим…

- Да неужели?

- О, заткнись и целуй меня уже!

* * *

- Нет, не одевайся, я хочу прочувствовать твою наготу. Да, вот так. Люциус, я снова буду чувствовать себя промёрзшим и усталым?

- Думаю, что пока этого будет вполне достаточно, хотя я бы не советовал тебе затягивать с поиском ответов. Такая малость не сможет поддерживать тебя слишком долго.

- Я постараюсь сделать всё, что в моих силах. Ты собираешься остаться на ночь?

- А ты бы хотел?

- Проклятие, Люциус, конечно, я хочу этого! Как же тебе нравится издеваться надо мной.

- Мне бы больше понравилось заниматься с тобой любовью.

- Прости, Люциус, но боюсь тебе придётся обождать, пока я не найду ответы на все свои вопросы.

- Только не пытайся меня уверить, что тебе этого не хочется.

- Люциус, я - подросток. Я лежу в одной постели с великолепным мужчиной, одно присутствие которого делает меня слабым и будоражит все мои чувства. Конечно же, я тоже этого хочу. Но я не могу, и я чертовски счастлив, что ты тоже страдаешь из-за этого.

- Ты стал настоящим маленьким чудовищем.

- А ты - тот, кто превратил меня в это чудовище. Я научился всему от тебя, - сказал Гарри, указывая пальцем на Люциуса. Люциус схватил Гарри за ладонь и припал к ней поцелуем.

- Тогда я вынужден признать, что ты - очень одаренный студент, - сказал Люциус.

- Возможно у меня был просто очень одарённый учитель.

- И есть ещё масса всего, чему я был бы невероятно рад обучить тебя, любовь моя.

- Шшш! Пока спать!

- Ты сегодня слишком раскомандовался, я смотрю, - прокомментировал Люциус, сжимая Гарри в своих руках.

- Я же тебе уже говорил - это всё твоё тлетворное влияние. - Гарри широко зевнул, даже не потрудившись прикрыть рот, и Люциус сделал это за него. В ответ Гарри втянул один из пальцев Люциуса в рот и принялся его покусывать и облизывать, посасывать и целовать.

- Может, тебе лучше подарить мне сладкий поцелуй на ночь, чем концентрировать все свои таланты исключительно на такой незначительной части моего тела, как палец.

- Ну что я могу на это сказать? Я просто влюблён в твой палец.

- А как насчёт меня?

Гарри заглянул в самую глубину глаз Люциуса и, поцеловав его в голое плечо, мягко сказал:

- Думаю, ты сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос.

Они потянулись друг к другу и слились в поцелуе: глубоком, страстном, полном любви и нежности. Затем Гарри пристроил голову у Люциуса на плече и перекинул руку через его грудь, а сам Люциус обернул руки вокруг талии Гарри, вздохнул и удовлетворённо прошептал:

- Спокойной ночи, любовь моя.