Синева небес

10 сентября

Госпожа Юкико Хата!

Я очень близко принял к сердцу то, что услышал от адвоката Кадзами. Она сказала, что ты и не собиралась приходить на заседание суда.

Если хорошенько вдуматься, то ты, наверное, права. Явившись в суд, ты опять окажешься под прицелом мерзавцев-журналистов. Они решат, что женщина, которая так переживает за меня, что пришла на первое же слушание, наверняка моя любовница.

Но ведь ты мне не любовница. Не знаю, чьей любовницей ты была, но уж точно не моей. Я хотел, чтобы ты стала моей, но не решался прикоснуться к тебе, потому что чувствовал, как ты близка к Богу. А я не могу соперничать с Богом.

Последнее время я лгал тебе. Я делал это не со зла. Я нахожусь в таком жалком положении, что просто иногда хочу пустить людям пыль в глаза. Если бы я сказал, что хочу встретиться с тобой, у меня, наверное, испортилось бы настроение, вот я и написал, что сожалею о невозможности пригласить тебя.

На самом деле все не так. Я с нетерпением ждал первого судебного слушания. Думал, что смогу увидеть тебя. Только по этой причине ожидаемый суд был для меня радостным событием. Если бы суд отложили, это, возможно, продлило бы мне жизнь, но мне это безразлично. Я бы отдал всю свою оставшуюся жизнь за возможность встретиться с тобой.

Мне уже все равно. Никто не может меня понять. Я дьявол-душегуб, а среди людей, должно быть, нет никого, кто бы понял душу дьявола.

Поэтому и госпоже Кадзами, и тебе, поскольку ты говорила, что платишь ей, будет неприятно узнать, что у меня нет никакого желания бороться. Потому что тогда я встану на одну доску с полицейскими, а мне это противно.

Я иногда задумываюсь о прошлом. Обычно мужчины рассказывают о прошлом своим детям. Они хотят, чтобы дети помнили о прошлом и, в свою очередь, рассказывали о нем своим детям. Дети так устроены, что, слушая все эти россказни, засыпают. Но и во сне они все равно запоминают эти сказки. Чистые, как кристаллы, сказки.

Я любил деревья. Не лазить по деревьям, а именно сами деревья. Особенно мне нравилось большое дерево на вершине холма — дерево с раскидистой кроной, в тени которого летом лежали коровы. По небу плыли белые облака. Когда я умру, стану деревом. У меня не было детей, поэтому моя тень даст приют детям и рабочему люду.

Я хочу рассказать тебе о своем детстве.

Мне случалось спорить с друзьями о том, как долго я смогу прошагать по железнодорожным путям. Мне бывало так страшно, что, казалось, сердце вот-вот выскочит из груди…

Однажды я выбрал «свое» дерево — олеандр на кладбище. Рассматривая олеандры, я заметил, что цветы у них сильно различаются по окраске. Я тайком поливал олеандр с необыкновенно красивыми красными цветами…

Как-то я подобрал маленького енота. Сначала я даже не понял, что это за животное. Вроде и не собака, не кошка, не заяц…

В двенадцать лет я едва не утонул в море. Лучше бы мне умереть тогда. В девятнадцать я страшно отравился каким-то странным блюдом из потрохов, которое подавали в забегаловке неподалеку от легкоатлетической площадки. Лучше бы я умер тогда…

Я получил словарь, который ты мне послала. Видимо, ты прислала его потому, что в моих письмах страшно много ошибок. Если в этом письме ошибок меньше, считай, что это благодаря твоему словарю.