Синева небес

Хигаки извинился перед Юкико за то, что вынужден побеспокоить ее в столь необычно ранний час. Только так можно избежать слежки журналистов.

— Я побеспокоил вас, извините. Но есть обстоятельства, которые мне непонятны. Если журналисты разнюхают и напишут, они все переврут. Уно будет очень расстроен. Я хочу его понять. Хочу, чтобы все было законно и справедливо. Думаю, что в этом деле помочь можете только вы, Хата-сан. Еще Уно-сан просил меня передать вам свою просьбу.

Конечно, Хигаки помнил о том, что он полицейский, поэтому говорил так, чтобы Юкико не могла его перебить и выслушала до конца.

— Ничего, я рано встаю. Сестра вчера заночевала в Токио, а я только собиралась сесть за работу.

По Юкико невозможно было сказать, что она только что встала.

— Это хорошо, что вы зашли, хотя у меня срочная работа… — сказала Юкико в некотором замешательстве. — Я шью кимоно, и заказчица просила меня закончить к концу месяца. Она едет работать заграницу и хочет взять его с собой.

— А вы не могли бы делать дело и отвечать на мои вопросы?

— А можно?

На лице Юкико выразилось облегчение, и Хигаки подумал, какой же она искренний человек. Хигаки уселся как раз на тот самый дзабутон, на котором раньше сиживал Фудзио, разумеется, сам того не подозревая.

— Сестры нет, поэтому я не варила кофе. Могу предложить чай. Хотя Хигаки из вежливости отказался, Юкико все равно подала

чай и уселась на рабочее место.

— Скажите, Уно-сан по натуре был вздорным человеком? — спросил Хигаки, устраиваясь поудобнее.

— Да нет… — пожала плечами Юкико, принимаясь за шитье. — Вообще я впервые познакомилась с человеком, который сознательно убил другого человека, — не просто, скажем, сбил его машиной, а именно убил. Разумеется, это ужасно. Но меня больше всего терзает то, что я не могу понять, зачем он это сделал. Если знаешь причину даже дурного поступка, на душе как-то легче. Тогда уже можно судить, что к чему. Грустно, когда не понятно. Я и впрямь не способна разгадать его, могу только догадываться.

— Значит, даже вы его не смогли понять…

— Не смогла.

— Несмотря на то что вы встречались… — Хигаки постарался, чтобы во фразе не прозвучало иронии.

— Он просто заходил. Иногда. Точно так же, как сегодня пришли вы. Я всегда благодарна людям, что приходят в мой дом. Не потому, что я скучный синий чулок… Просто почитаю за благо, когда кто-то вспоминает, что я есть на этом свете, и приходит меня навестить.

Хигаки был поражен. Какая безыскусная простота…

— Извините, можно задать вам очень личный вопрос? — спросил он. — Вы не могли бы припомнить, что он говорил, что делал, когда приходил к вам?

Задав вопрос, Хигаки перевел глаза на сад за окном.

— Почти то же самое, что и вы сейчас, — удивленно ответила Юкико. — Сидел на вашем месте, пил чай, ел пирожки мандзю, иногда что-то рассказывал. Например, как он подобрал кошку, а она сбежала и он видел, что ее задавила машина…

Хигаки слушал, но так и не вспомнил, чтобы Фудзио что-либо говорил про кошку.

— Он был очень добр ко мне. Наверное, потому, что я одинока. Однажды он сказал, что если я заболею, он будет за мной ухаживать.

— Вы ему нравились?

Юкико мягко улыбнулась:

— У него не было причин испытывать ко мне неприязнь или отвращение. Я старше, да и сердиться на меня не за что. Однако его мнение обо мне — это его личное дело. Я всегда так считала. Денег в долг я у него не просила, я и сама могу заработать. Требовать роскошных подарков я тоже не собиралась.

Хигаки редко встречал женщин, похожих на Юкико. Она так четко, не по-женски, излагала его собственные мысли, что Хигаки словно видел себя со стороны.

— Да, в денежном плане я его не обременяла. Однажды он сам решил преподнести мне подарок.

— И что он вам подарил?

— Тарелочку, выполненную в старинной технике «госу». Она ему очень понравилась, и он решил сделать мне подарок. Хотите взглянуть?

— Да, разумеется.

Тарелочка была диаметров сантиметров в пятнадцать, ободок ее выдавался сантиметров на пять. На ней были нарисованы нежные пионы.

— Дорогая, наверное, вещь, — заметил Хигаки, вертя в руках тарелочку. Раньше ему никогда не приходилось видеть подобные тарелочки.

— Я не очень разбираюсь в этом. Показала сестре, она сказала, что тарелочка явно не дешевая, наверное, стоит несколько десятков тысяч иен. Раньше такое можно было купить дешевле. Но сейчас в моде старинные вещи, и цены сильно поднялись. Как-то сестра отвечала в журнале за специальный выпуск, посвященный керамике. Она просто ужаснулась ценам.

— А что он сказал, когда принес подарок?

— Я уже и не помню. Вроде как шел мимо, увидел, понравилась, купил и решил преподнести мне…

— А во что она была упакована?

— По-моему, завернута в газету. Видимо, это было куплено в какой-то недорогой лавочке. Но я подумала, что в антикварных лавках так принято.

— Уно-сан не рассказывал вам о других женщинах?

— Он рассказывал о разводе с женой, как из-за этого сердится его мать.

— А как вы познакомились с ним?

— Он подошел к изгороди моего сада и заговорил со мной. Его поразила красота вьюнков. Он сказал, что хочет попросить у меня семена.