Синдзи-кун и теория игр

POV Ито Синдзи. Боевой аналитик «Черных Самураев Икагами»

— Ито-сан! — раздался крик в коридоре и Ито Синдзи поморщился. Снова. Почему никогда ничего не может идти по плану, так, как задумано, без постоянного внимания? Почему даже простейшие схемы требуют безумного количества объяснений, пояснений, инструкций и указаний? Жизнь продолжает оставаться хаосом, в котором он тщетно пытается навести подобие порядка. И вот сейчас, он уверен, что этот крик в коридоре — неспроста. Опять что-то пошло не так. Как обычно.

— Чего орете? — недовольно заворчал Икагами Хондзо, который уже было занес руку над своим ферзем: — дайте партию доиграть…

— Но… но… — на пороге клубной комнаты мялся командир боевой тройки «Самураев», рябой лицом Кацу-кун: — там …

— Думаю нам стоит закончить, Хондзо. — поправил Ито свои очки: — тем более что тебе мат через два хода.

— Что?! Но… — Икагами запустил пятерню в свою шевелюру и принялся яростно ее расчесывать: — но где? Как?!

— Куда бы ты не сходил… я сделаю вот так. Шах. И у тебя остается один возможный ход по спасению короля — вот сюда. Шах и мат.

— Ты чертов колдун, Синдзи, не иначе. А ведь у меня разряд по шахматам… черт… а ты даже играть в них никогда толком не играл. Не учился же?

— Шахматы это неинтересно. — пожимает плечами Ито Синдзи: — ограниченное количество фигур, нерушимые правила, ограниченное количество комбинаций… само понятие победы — тоже ограничивает варианты. Здесь даже нет варианта вин-вин, это игра с нулевой суммой, то есть антагонистическая игра. Кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает. Скукота.

— Но, но, но! — поднимает палец Икагами: — шахматные партии могут варьироваться, существуют миллиарды комбинаций! Ты просто не видишь всей красоты и величия шахмат. Шахматы это древнейшая стратегическая игра, и почему ты ее не любишь? Каждый раз, чтобы поиграть с тобой, упрашивать надо. С твоим талантом из тебя вышел бы отличный шахматист.

— Просто представь себе, Хондзо, насколько усложнилась бы шахматная партия, если бы просто добавили одну фигуру на поле? Одну лишнюю фигуру? А если это уже не фигура, а ряд клеток на доске? Или если бы в какой-то из дней недели конь мог бы превращаться в ферзя или ладью? Просто представь, сколько миллиардов комбинаций можно было бы сыграть… — поворачивает голову Ито и вздыхает: — а жизнь отличается от шахмат бесконечной доской, бесконечным количеством фигур и их комбинаций. В этом твоя проблема — ты мыслишь слишком узко. Правилами. Рамками. Стандартами. Поэтому тебе нужен я, Хондзо.

— Ты слишком зазнаешься, очкарик. Однажды… — говорит Икагами и вздыхает, поворачивается к лидеру тройки Кацу: — что там у тебя?

— Икагами-сан, Ито-сан, вот. — Кацу с поклоном протягивает небольшую листовку. На листовке изображена Темная в боевой стойке, напротив — три девушки из Академии.

— Что такое? — читает Икагами: — поединок… завтра в шесть часов вечера… дружеский матч… пропаганда спорта и здорового образа жизни… ну и что? — он поворачивается к рябому Кацу: — ну хочет эта помешанная об академиков себе шею свернуть, ну и ради бога. Чего шум поднимать?

— Погоди-ка. — поднимает руку Ито: — а ну-ка расскажи поподробней… Кацу-кун, верно?

— Да! Это мое имя! — кивает Кацу, довольный, что его помнят, обычно все запоминают только что он рябой и волосы у него с рыжеватым оттенком. Так и кличут — «Рябой». А тут — помнят, хотя Ито-сан — важная шишка, помощник самого Самурая Хондзо Икагами.

— Ну так вот… — начал Кацу: — началось все с утра… — и он сбивчиво, переходя с третьего на пятое, путаясь и периодически начиная чесать в затылке — все же рассказал, что происходило сегодня в Тринадцатой школе, владениях Темной Иошико. И про плакаты на стенах и про подготовку спортзала и про слухи и анекдоты, а ещё про то, что Тёмная Иошико уже бросила вызов всём трём девушкам из Академии.

— Это было ожидаемо. — кивает Ито: — иногда и жизнь может быть скучной, Хондзо, совсем как твои шахматы. К сожалению, ни сама Темная Иошико, ни ее ручной зверь — не отличаются умом и сообразительностью. Если у них в руках молоток, то все проблемы им начинают казаться гвоздями. Неожиданным ходом было бы, если она вызвала их на поединок по каллиграфии или хотя бы танцам, если она — как и положено кандидату в президенты школы — вызвала их на дебаты. Представила свою программу развития школы, наконец. А вызов на поединок… — он жестом отпускает Кацу-куна и ждет, когда за тем закроется дверь. Поворачивается к Икагами.

— Так в чем проблема-то? Мы же победим? В смысле эта, которая Луиза — она ж никогда ей не проиграет! — хмурит брови Икагами: — она же специально выбрана для этого!

— Да, это правда. — поправляет очки Ито: — но взгляни на листовку внимательней. Кто бы ни выиграл в этом поединке — сам факт поединка добавляет очков Темной и ее своре. Они позиционируют себя как местную команду, эдаких защитников сирых и угнетенных. В Тринадцатой кто-то распускает сплетни, что у нас в норме издевательства над девочками… в том числе с раздеванием и принуждением к сексу…