Синдзи-кун и теория игр

— Вот так больше на дело похоже! — рычит она: — ну, давай! — и с ее пальцев прямо в Юки срываются огненные шары, Юки едва успевает прикрыться пластинами льда.

— Акира-сан! — кричит Юки: — я не хочу вам повредить!

— А я вот очень хочу тебе повредить! — отвечает Акира и пламя ревет в ее руках: — вставай и дерись как следует!

— Акира-сан! — Юки летит кубарем, отбивая в сторону языки пламени, ее руки окружены рукавами из холодного воздуха, это позволяет ей отражать атаки Акиры, но сколько это продлится?

— По-моему ты считаешь, что я тут играюсь?! — Акира-сан привстает на носочки и разводит руки в стороны.

— Нет! Акира-сан! — кричит Юки, воздвигая стену льда и зная, что она ее не защитит: — не надо!

— Инферно! — срывается с губ Акиры слово и Юки слепнет и глохнет, оказавшись в столбе ревущего пламени. Она знает, что происходит в центре этого столба с людьми и предметами, она знает, что если ты попал в «инферно» Акиры-сан — то выйти оттуда ты уже не сможешь. Только в виде пепла. Она не может сейчас умереть! Она… и Акира-сан! И… Синдзи-кун! И ее братик. Столько всего не сделано, столько всего не испытано, столько всего было зря. Зря?! Пламя ревет, пожирая ее плоть и Юки вдруг чувствует, как что-то в ее голове встает на место. Она становится на удивление спокойной. Она умирает. Она — уже умерла, потому что никто на свете не может стоять в «инферно» и все еще жить. Умирать не больно. Больно думать о том, что она больше никогда не увидит света. Что она никогда…

— Ледяная Буря! — кричит Юки, поражаясь тому, что у нее все еще есть воздух в легких. Удар! Грохот!

Она открывает глаза. Пламени больше нет, от пламени остался только выжженый круг, линия вокруг нее, выжжен и оплавлен бетон, но под ее ногами — нет ни пепла, ни гари. Акира-сан — мелькает в голове у Юки, она специально окружила меня стеной пламени, это не «Инферно», это просто лист пламени вокруг, у нее даже волосы не опалило, Акира-сан не хотела ее убивать, она… страшное чувство вдруг разбивает ее сердце, словно стальной молот — ледяную розу и острые осколки впиваются ей в грудь, причиняя невыносимую боль. Акира-сан!

Юки вскидывает голову и лихорадочно ищет ее взглядом. Находит. И опускается на пол, обхватив себя руками и всхлипывая. Акира-сан стоит неподалеку, вмороженная в ледяной куб и ее глаза… они словно глаза ее матери, смотрящие ей прямо в душу с молчаливым укором. Что же ты наделала, Юки, так сказал отец, как ты могла…

Юки прикусывает себе губу, чувствуя, как струйка крови бежит по подбородку и не чувствуя боли. Она убила Акиру-сан. Вот как она отплатила за все, что для нее сделали. Она убила Акиру-сан. Неблагодарная тварь. Убийца. Она не умеет контролировать себя, это она во всем виновата! В ее правой руке концентрируется ледяной клинок. Если она не может себя контролировать, может будет лучше, если ее не будет? Чтобы такого больше не повторилось? И в любом случае — она не сможет взглянуть Сину в глаза.

— Инферно! — звучит в тренировочном зале и Юки поднимает глаза, которые застилают слезы.

— А ну-ка, брось эту глупость. — говорит Акира-сан, легко выходя из оплавившегося куба льда и пинком отбрасывая ледяной клинок в сторону.

— Акира-сан! — говорит Юки, чувствуя, как ее сердце снова начинает биться: — вы! Вы живы!

— Конечно я жива, мелкая. Чтобы меня убить — нужно гораздо больше. — говорит Акира-сан: — но по крайней мере свои лимиты ты сегодня преодолела.

— Я… у меня… извините, Акира-сан… — склонилась в поклоне Юки: — я едва не …

— Прекрати извинятся. Ты извиняешься просто за то, что ты живешь. А ведь ты — одна из самых прекрасных девушек, что я когда-либо видела. — говорит Акира: — просто прекрати притворятся и сдерживать себя. Начни уже дышать полной грудью. Ты можешь это сделать тут. Мы тут все… крепкие. Выдержим.

— Но… а если это опасно… или даже неприлично? — задает вопрос Юки, вспоминая как Иошико подговорила ее переодеться в ужасное белье с целью «подсмотреть что там Син с Линдой делают». При этой мысли жар бросается ей в лицо.

— Насчет опасно — для этого и учатся настоящему контролю, а не простому сдерживанию, как у тебя. Все время сдерживаться — это плохая стратегия. Однажды ты сорвешься. — говорит Акира. Юки смотрит на нее сияющими глазами, чувствуя, как на щеках сохнут слезы и думает, какая все-таки Акира-сан замечательная. И что ей бы хотелось быть с ней рядом всегда, чтобы Акира-сан говорила ей на ушко все эти вещи…

— А что касается неприличных вещей… это же мнение общества — что прилично, а что нет. У нас свои понятия об этом. — пожимает плечами Акира: — и мне плевать, что об этом думает общество.

Она такая смелая, думает Юки, смелая и красивая. Хотела бы я тоже быть такой, как Акира-сан. Надо быть смелой — думает она, просто принять себя, принять свои чувства. Сказать о них. Будь смелой, Юки, думает она и выпрямляется.

— Акира-сан! — говорит она, набравшись храбрости и делает шаг вперед: — Акира-сан!

— Тих-тих-тих. — говорит Акира и ее глаза оказываются совсем рядом: — я все знаю, глупенькая.

А губы у нее такие теплые, думает Юки.

Глава 4

Глава 4