Синдзи-кун и парадокс Абилина

— Не буду оправдываться. — отвечает тот: — я всех людей воспринимаю как бледные тени собственных мыслей. Вы все невежды, не видящие свет истины. Есть только один бог — это Читосе Юи, Богоубийца, аватара Смерти в нашем мире, Буревестница. Поэтому не задавай мне глупых вопросов Ракшаса, у нас мало времени.

— В самом деле. — Читосе обходит Майко и двигается вперед: — надо Йошико искать. Она твоя кохай в конце концов.

— Этот урод… — Майко смотрит на Макото некоторое время, тот спокойно выдерживает ее взгляд.

— Что, уже не завидуешь тому, что у меня последователи есть? — хмыкает Читосе, заглядывая за угол: — чисто, двигаемся дальше.

— Макото. — говорит Акира: — у меня есть сведения, что некоторых из испытуемых «раздевают», растворяя плоть в сильной кислоте. Оставляя только мозг и нервные окончания. Якобы у отряда 731 есть технологии, позволяющие сохранить и поддерживать жизнь человеку в таком состоянии.

— Патроны. — вздыхает Макото: — все видели Стража? Такой голем в состоянии использовать магию носителя, то есть человека, который сидит внутри. Однако была разработана методика, позволяющая вместо носителя вкладывать в голема магов… которые используются как … ну как патроны в пулемете. Если, например, вас, Акира-сан использовать, то вас хватит на десяток выстрелов… использования вашей способности. Раньше для удобства транспортировки у магов просто отрезали конечности, но прогресс не стоит на месте. Центральная нервная система вместе с мозгом помещается в цилиндр… что-то вроде снаряда. Внутри цилиндра — серебряные иглы с печатями антимагии, введённые в мозжечок и лобные доли мозга, чтобы маг не мог воспользоваться способностью. В момент использования способности — через эти иглы подается напряжение. Удивительно эффективная система, позволяющая создавать оружие нового поколения. Что касается АТ-поля… то это легенды и слухи не соответствующие действительности. На самом деле просто используются маги-щитовики, вот и все.

— Ох ты ж млять! — охает Читосе и ускоряется. Я — за ней. Сильная кислота, которая растворяет плоть, использование в качестве съемного картриджа внутри здоровенного голема. Вот откуда все эти боевые роботы, которые так рекламируют Императорская Армия последнее время — они просто берут такого вот голема, раскрашивают его под робота, изображая технологические лючки и прочее. Такой «робот-голем» в состоянии использовать магию этих несчастных, превращенных в «картриджи». Срезаются лобные доли, исчезает способность мыслить самостоятельно, критически, а способность используется — просто путем подачи электрического тока через иглы, введенные прямо в мозг. Превращение человека в устройство. В банку с мозгами. В патрон. Воображение услужливо рисует огромную винтовку, установленную на склоне горы, за прицелом которой лежит огромный робот, в патроннике которой — банка с мозгом Акиры, на иглы подается напряжение, из ствола винтовки вырывается «инферно», передергивается затвор, банка вылетает из патронника как стрелянная гильза, разбивается о камень внизу, а потому металлическая нога вдавливает это все в грязь… и я только теперь понял кто же такая Кикуми и почему ее никто не искал. Она не была ценным объектом для экспериментов, она просто была стрелянной гильзой, вылетевшей из патронника. Стрелянной гильзой, из тех, что сотнями, тысячами лежат под ногами на всех стрельбищах и полигонах. В детстве мы ходили на стрельбища, чтобы собирать пустые металлические цилиндрики гильз и никому в голову бы не пришло гонять мальчишек и отбирать у них эти гильзы. Потому что для тех, кто стреляет, гильзы — это бесполезные штуковины. Мусор. Так и Кикуми, которая ничего не помнит — сперва ее изнасиловали тут, в третьем отделе, ломая психику и волю к жизни, потом ампутировали конечности и встроили в голема, а потом — отстреляли и выбросили. Ей просто повезло, что у нее хватило сил телепортироваться в СКПУ. А там ее подобрала Мария-сан. Которая, получается про все это знала и пальцем не шевельнула, чтобы прекратить весь этот ужас.

— Маловато мы их наверху поубивали. — говорю я: — надо бы догнать и тех, кто эвакуироваться успел. И солью засыпать.

— И поссать сверху. — соглашается со мной Майко. Мы бежим по пустым коридорам, в полутьме, разгоняемой тусклым аварийным освещением. У Майко теперь — круглые кошачьи глаза с огромными зрачками и кошачьи же уши, все-таки кошки — прирожденные ночные хищники, она пользуется наработками миллионов лет эволюции.

— Здесь! — говорит Макото и Майко с хэканьем выбивает дверь ногой. Дверь слетает с петель и падает нам под ноги. На двери нарисована цифра три. Мы входим внутрь. Внутри — много стеклянных перегородок, столы, на которых смонтированы удерживающие устройства, на одном столе — лежит тело юной девушки. Читосе бросается к ней, прижимает два пальца к шее, вглядывается в лицо.

— Не она. — говорит Читосе и сразу же следом: — уже поздно.

— Может я все-таки попробую ее оживить? — говорю я, поднимая в воздух капельки крови.