Синдром звездочета

Ирка наморщила лоб и начала загибать пальцы, явно прикидывая, известно ли ей столько начинок. Судя по тому, что ее лоб не разгладился, пока она не увидела меню, подруга таки узнала что-то новое.

– Вот только чашки, в которые кофе наливают, неправильные – мелкие, тут нужен граненый стакан, – нашел-таки недостаток Архипов, получив заказ.

Он жутко дотошный и въедливый, наш приятель Вадик. Качества, нам с Иркой не присущие – нас с подругой отличает широта души, а меня еще и некоторое разгильдяйство: упорядоченность мне претит, я предпочитаю творческий хаос. Ирка, правда, дама хозяйственная, но при этом не мелочная, а вот Архипов – крохобор, каких мало.

– А вот интересно было бы узнать рецепт их пирожков с яйцом и луком, – сказал этот зануда, продегустировав первый образец из представленных нам заведением (а представило оно целую гору пирожков за символическую плату менее тысячи рублей). – Сдается мне, в начинке еще какой-то не обозначенный ингредиент присутствует, но я не могу понять, что это такое. Несладкое тертое яблочко? Или, может, кислая слива?

– Если ты хочешь поинтуичить, я пришлю тебе ГОСТы на оформление библиографических списков и ссылок, – предложила я, не успев вытряхнуть из головы мысли о новой работе. – Вот это, скажу я вам, головоломка, перед которой дедукция пасует. Сам Шерлок Холмс в попытке правильно оформить комплексную ссылку убился бы собственной скрипкой!

Ирка выразительно посмотрела на меня. Я затруднилась определить, чего в ее взгляде больше – сочувствия или торжества.

– А я говорила тебе – не устраивайся на эту работу! – все-таки не выдержала она и погрозила мне надкушенным пирожком. – Предупреждала, а ты не слушала!

– Что это за работа с головоломками? – заинтересовался Архипов. – Шифровальщицей в агентурной разведке?

– Почти. Литературным редактором в университетском издательстве.

– Хороший хоть университет?

– Как университет может быть плохим? Это же не ПТУ. – Я увидела в глазах друга сомнение и попыталась его истребить. – Видел бы ты, какая там научная библиотека! Огромное, прекрасно оснащенное помещение с верхним светом, как в художественной мастерской!

– С антуражем все понятно, – перебила подруга. Она явно загодя настроилась против пресловутого университета и гнев на милость менять не желала. – А как коллектив?

– Дамы очень милые.

– Там только дамы, мужчин нет? – Ирка скривилась.

– Да какие мужчины. – Тут я тоже поморщилась. – Один промежуточный начальник – так называемый старший редактор…

– Небось, неказистый и плюгавенький? – правильно поняла мою гримаску подруга. – Ты с ним поосторожнее. Плюгавенькие обычно с амбициями и склонностью доминировать. Взять хотя бы Наполеона…

Я засмеялась:

– Да брось, тут не тот масштаб – микроскопический…

– Ладно, тогда будем звать этого плюгавенького «микробосс». – Подруга тоже хохотнула. – Но все равно поосторожнее с ним. Не проявишь уважения, а еще лучше подобострастия – будет тебе пакостить. А ты же не проявишь, я тебя знаю… Первый день прошел благополучно, надеюсь?

Я вздохнула, но не стала рассказывать, как отчаянно скучно и утомительно провела свой первый рабочий день, чтобы Ирка не насела на меня с требованием сей же час уволиться.

Тем не менее подруга все-таки открыла рот, явно намереваясь начать агитацию. Надо было срочно сменить тему, и я ляпнула первое, что пришло в голову, – вернее, то, что из нее никак не выходило:

– А утром у входа на территорию нашего вуза рухнула как подкошенная какая-то девушка. Буквально под ноги мне свалилась! Пришлось «Скорую» вызывать.

– Успела? – Обеспокоенная Ирка со стуком поставила на стол неправильную чашку.

– Кто, я? В смысле, на работу? Едва не опоздала…

– Нет! «Скорая» к ней успела? К той девушке? Что с ней было-то? – Подруга – большая любительница киношных драм – жаждала подробностей.

– А я знаю? – Я пожала плечами, но Ирка неотступно ела меня глазами, пришлось поскрести по сусекам памяти и хоть что-то уточнить: – Но последними ее словами были знаете какие?

Я посмотрела на подругу, на Архипова. Вадик невозмутимо ел пирожок, а Ирка забыла, как дышать:

– Какие?!

– Она сказала: «Звезда нас всех погубит!» – зловеще прошептала я и поиграла бровями. – А потом обессиленно смежила веки – и все.

– Что – все? Умерла? – Даже Архипова проняло: он перестал жевать.

– Нет, все, значит, больше она ничего не сказала. – Я взяла с большого блюда закрытый пирожок, надломила, понюхала.

С рыбой, что ли? Не рискну попробовать.

Я вернула на блюдо пирожок с сюрпризной начинкой и взяла открытую, понятную и простую, как пять копеек (по прайсу – сорок три рубля), плюшку с творогом.

– Какая звезда? – Архипов доел свой пирожок и взял забракованный мной. – О, с селедкой и капустой – экзотика!

– Звезда эстрады, – предположила Ирка. – Сейчас такие певцы пошли, каждый второй – гибрид глухонемого Герасима и скулящей Му-му. В три аккорда не попадают, гундосят, ноют, будто у них зубы болят.

– И как такая звезда нас всех погубит? – не поняла я.

– Мы застрелимся, чтобы только ее не слышать, – жизнерадостно предположил Архипов и вкусно чавкнул.