Синдром второго шанса

Разве может быть плохо в стране отзывчивых улыбчивых людей, оливковых рощ и теплого моря? В Испании даже воздух сладкий, а в каждом бокале вина переливается музыка долин. И эта страсть. В танцах, во взглядах, в комплиментах. Мне нравился каждый выставленный дом, но Натан везде находил причину для критики, разнося всё в пух и прах. Пока в восьмом по счёту, войдя – не остолбенел, а риэлтор чуть не возликовала «аллилуйя!» догадавшись, что наконец угодила придирчивому божеству.

– И что стены нужного цвета, вход с положенной стороны, окна необходимого размера, высота потолков, всё подходит? – вставила я свою язвительную шпильку. – Ты ж учти, на этой вульгарной обивке кто-то уже сидел.

– Как ты представляла себе медовый месяц? – неожиданно серьёзно спросил меня Натан, сконцентрировав на мне своё внимание.

Как представляла? С ним никак. И я же не скажу ему, что я вообще впервые вышла замуж в отличие от моего двойника. Когда я собиралась замуж за Маркуса, так как нам редко доводилось проводить вместе целый день, то ему нужно было в рейс, то меня вызывали по работе, я представляла наш с Маркусом медовый месяц – просто не расставаться на протяжении этого месяца. Мне не нужны были туры, экзотические острова, дорогие отели – мне нужен был только мой любимый человек.

– Возможно, я не так оригинальна и харизматична, как ты, – собралась всё-таки я с ответом, пожимая плечами. – Наверное, медовый месяц для меня – это находиться рядом, держась за руки. Без лишних слов смотреть в глаза, взглядом передавая весь поток нежных чувств. Вместе смеяться, вместе молчать, вместе мечтать о будущем, зажигательно танцевать и не спеша заниматься любовью. Мне было бы не важно место и комфорт, катались бы мы в метро или на верблюдах, главное, чтобы это время было только наше, чтобы это единение потом давало нам силы переживать короткие расставания и мелкие неурядицы. Чтобы наше взаимное чувство замкнуло цепь, и её уже ничем нельзя было разбить.

– Ты сейчас говорила не обо мне, – проницательный синий взгляд стал подозрительным, и руки Натана требовательно притянули меня к себе. – У тебя кто-то есть?

– Он погиб. И я любила его. Теперь я боюсь этого чувства. Это ещё одна причина почему я с тобой Натан – с тобой по этому поводу можно не заморачиваться. Если смотреть сквозь пальцы на твою заносчивость и наглость, можно даже сказать, что с тобой легко. Ты не требуешь любви, не настаиваешь, чтобы я тебе принадлежала, как это пытался сделать Эйдан. И вот мы два недоразумения вместе по стечению странных обстоятельств, и я не рискну представлять наше будущее. Беззаботная веселуха будет ведь не всегда, иногда может стать грустно, или нервный стресс раскроет темную сторону, а бывает, что можно элементарно заболеть, лежать и хлюпать носом, кутаясь в клетчатый плед. И вот в таких случаях нужны чувства Натан. Любовь помогает преодолеть, вынести, перетерпеть, поддержать, утешить, – я смотрела в его глаза и видела, что его эмоции не однозначны.

– Мне кажется, что ты прежняя и ты настоящая – это два разных человека, – произнёс Натан, и у меня по коже пробежал мороз. – Раньше я не замечал, что ты настолько глубокая натура. Чувствую себя пристыженным. Нужно купить клетчатый плед, несколько нестареющих комедий, дома кстати есть боксёрская груша. Что я ещё должен сделать, чтобы ты влюбилась в меня? – ослепительно улыбнулся он. Как я заметила, Натан был не особый любитель придаваться философским беседам, поэтому его настроение быстро сменилось игривым.

– Не знаю. Правда, понятия не имею, как это работает, – улыбаясь в ответ, потрясла я головой. – Пошли купаться!

Когда его никто не видел – он умел дурачиться словно ребёнок. И это явилось для меня приятным открытием в Натаниэле Прайсе. Мы играли в догонялки на берегу, он ловил меня, я дико визжала, и он бросал меня в воду. Мы брызгались, хохотали, плавали наперегонки. И … занимались любовью, прямо в море. С какой-то стороны я возможно поступала эгоистично, но я отдыхала с ним. После всех моих жизненных перипетий, сердечной драмы и одиночества – теперь я воспользовалась передышкой рядом с этим красивым мужчиной, который ни в чём не любил себе отказывать. Если еда, то только в самых дорогих ресторанах, если развлечения, то только места для избранных.

Но у меня тоже было чем удивить парня – фламенко. Этот полный страсти танец испанских цыган я когда-то научилась танцевать ради Маркуса, мне даже нравилось это платье в горошек с пышным подолом и воланами, испанская шаль и веер. Когда я танцевала – Натан держал свою отвисшую челюсть, а потом его глаза ещё долго блестели при виде меня. А ещё, у меня было безупречное произношение на испанском, поэтому официанты предпочитали общаться со мной, а не с моим мужем.

Люди Натана принесли новости через три дня.

Меня привезли … на кладбище. Передо мной лежала могильная плита с выбитым именем и датой смерти, и то и другое совпадало с датами и инициалами в моём мире. Они погибли одновременно. …Невероятно.