Синдром самозванца

Домой к Эвелине, бывшей девушке Матвея, я приехал в сопровождении Дианы. Мы собирались ехать втроем, но у Андрея образовались какие-то дела в полиции. Я считал, что он врет. Никаких новостей из Коломбо не было, мертвых тел россиян не обнаружили. Всю информацию у следствия, какую он мог получить по трупу Киреева, он уже получил. Просто ему не нравилось общаться с людьми, и если разговоров можно избежать — он с удовольствием это делал.

Ну да черт с ним. Была проблема поважнее: у меня нет места преступления, оно нам неизвестно ни по одному из эпизодов. Нигде я не могу с трагическим прищуром опуститься на колено и кончиком пальца коснуться вязкой крови на полу; негде мне выразительно принюхаться и сказать, что в комоде, судя по всему, стухла рыба. Все преступления совершены где-то вдали от мест обнаружения тел. Там, где убийца передал жертве отравленное пирожное, коктейль или флакон нафтизина. Если переложить на язык судебно-медицинских экспертов, то исследовать руками нечего, я располагаю лишь катамнестическими данными. Их-то я и поехал собирать.

Диана прицепилась ко мне, хотя уже не имела на это права, поскольку мой договор с ПАР завершен. А то, что я делаю сейчас, это исправление моих же собственных ошибок.

— О покойных либо хорошо, либо никак, — заявила Эвелина. — Поэтому сказать мне нечего.

Неплохой заход. Особенно учитывая, что перед этими словами Эвелина проводила нас в крохотную, но со вкусом обставленную кухоньку, усадила на удобные мягкие стулья и сварила капсульный кофе. Получается, говорить она все же будет. Иначе к чему это все? Закрыла бы перед нашими носами дверь, и дело с концом. Кто мы, в конце концов, такие? Мы ж не власти, с нами закон разговаривать не обязывает.

— На каком вы месяце? — поинтересовалась Диана.

Эвелина расцвела и обе руки положила на свой живот. Я, честно признаться, вообще не заметил, что девушка беременна. Видимо, срок совсем небольшой.

— Четырнадцать недель, — ответила девушка.

— Мои поздравления, — сказали мы с Дианой почти одновременно.

— Спасибо. Хотите печенье? У меня есть протеиновое, модное сейчас.

— Нет, благодарю, — ответила Диана.

— А я не откажусь, — сказал я.

Эвелина встала и потянулась к верхней полке за коробкой с печеньем. Ее джемпер немного приподнялся. Да, действительно, живот снизу заметно округлен. Интересно, как Диана-то это разглядела? Эвелина хрупкая девушка, но одета была в широкие домашние штаны мятного цвета и такой же висящий джемпер. Кажется, даже оверсайз.

— Когда вы в последний раз общались с Матвеем? — спросил я.

Эвелина поставила передо мной коробку с печеньем. Каждое было упаковано в отдельный пакетик. Я взял одно, развернул и откусил кусочек. Печенье как печенье. Что в нем модного? Видимо, индивидуальная упаковка.

— Двадцать первого ноября, — ответила Эвелина. — Меня уже спрашивали полицейские. Я посмотрела в телефоне — последнее сообщение написала ему 21-го, а потом заблокировала.

— Вы повздорили?

— Нет, — ответила девушка, — мы к тому времени уже разошлись. Я сказала ему, чтобы он приехал, забрал свои чертовы вещи и оставил ключ в почтовом ящике.

— Он приехал?

— Да, забрал сумку, которую я приготовила с его тряпками. И комплект ключей положил, куда я попросила.

— Вы с ним не хотели встречаться?

Эвелина закрыла глаза и вздохнула.

— Нам обязательно говорить о Матвее?

— Я понимаю ваши чувства, Эвелина, — сказал я, — правда понимаю. Однако Матвея убили. И это не просто смерть ради смерти. Это продолжение череды убийств, которые начались еще в 2018 году. Убийца вернулся и начал по новой. Мы в тех-то правилах не разобрались до конца, а он уже их поменял. Нам нужно как можно скорее понять, с чем мы имеем дело, чтобы не допустить новых жертв.

— Вы думаете, у вас получится? — спросила Эвелина. — Вся авиация в шоке. Когда отпустили Отлучного, народ ликовал. Сегодня чаты просто взорвались. Люди считают, что ПАР, Соня и вы фатально ошиблись и выпустили на свободу убийцу.

— Не все так однозначно, — ответила Диана.

— Ой, да у всех вечно все неоднозначно. А на самом деле все просто. Пока он сидел, стюардесс не убивали. Когда вышел — снова стали убивать. Ну, что тут неоднозначного? Вы еще спросите, что я все эти годы делала… Ладно, что вы хотели узнать?

— Из-за чего вы расстались? — спросил я.

— Из-за моей беременности, — ответила Эвелина. — Я как дура прискакала к нему утром, кинула на подушку тест с положительным результатом. Думала, он будет на ушах стоять и радоваться, а он спросил, когда идем делать аборт. Собственно, все.

— А вы не обсуждали с ним совместных детей? — спросил я.

Эвелина посмотрела на меня, округлив глаза.

— Нет, а что тут обсуждать? Если ты встречаешься с девушкой, живешь с ней в ее квартире, регулярно занимаешься сексом, не используешь средств контрацепции и не проговариваешь использование противозачаточных… Что удивительного, когда на втором году совместной жизни наступает беременность?

Действительно.

— А вы знали, что у Матвея уже есть ребенок? — спросила Диана. — Девочка, ей десять.

Эвелина неловко села на стул возле Дианы и взяла чашку с чаем.