Синдром самозванца

Во-первых, у подъезда меня ждала Диана.

— Ты какого черта тут делаешь? — спросил я, закрывая машину.

— С чего ты взял, что будут только твои условия? — спросила она. — Мои тоже будут. Я буду записывать. Запоминать. Молчать. Мне надо сделать текст.

— Ты будешь делать — как его… инфопродукт?

— Конечно, — ответила она и шмыгнула носом.

И это было во-вторых — у Дианы снова полились сопли. Теперь уже точно: завтра слягу с температурой и острой формой ковида. Как бы до ИВЛ не дошло.

— Держись от меня подальше со своими соплями, пожалуйста, — сказал я. — Я цепляю инфекцию на раз-два.

— А ты не привит?

— Не твое дело, это очень интимный вопрос, — ответил я.

— А какая у тебя категория годности в военном билете?

— Ты еще спроси, какой у меня размер члена, — огрызнулся я.

— Кстати, да.

— Все, отстань. Нам в квартиру шестьдесят четыре.

До встречи оставалось еще двадцать минут, но Туманов нас ждет и явно не будет против, если мы приедем чуть-чуть раньше назначенного времени. Домофон запиликал, и замок сразу же открылся. Мы с Дианой зашли в подъезд, и меня пробрал озноб. Я ненавижу подъезды, если честно. Не знаю, что и когда в моей психике поломалось, надо будет как-нибудь выяснить. Но едва я захожу в подъезд, мне хочется либо пулей вылететь обратно на улицу, либо подняться в квартиру, запереть двери на засов и еще шкафом задвинуть. Самое опасное место в мире, не знаю почему. До ужаса боюсь. Поэтому был немного рад, что Диана ехала в лифте со мной. Да, в лифте, потому что этаж седьмой, а пешком я хожу только до четвертого, иначе на финише буду дышать как ишак.

Хотя бояться тут было нечего. Приличный дом, новый жилой комплекс. Консьерж — отважная женщина, буквально живущая в подъезде, всюду камеры, светло и приятно пахнет. Точнее, не пахнет неприятно, вообще ничем не пахнет… Или у меня уже отбило нюх на фоне ковида?.. Нет, вроде бы бумаги в папке пахнут как должны.

На лестничной клетке нас встретил худощавый, вытянутый молодой человек в шортах Nike и красно-белой футболке, которую списали в «домашние», потому что ворот у нее растянулся, как будто ее не на шею надевали, а на очень толстую ногу.

В руках у него были две чашки чая.

— Не возражаете, если побеседуем здесь? — спросил он. — Дома спит ребенок, а у нас студия.

— Нет проблем, — пожала плечами Диана и взяла чашку с чаем.

Вот, в-третьих. Сама Диана, ее вечные спутники-сопли, теперь еще и разговор со свидетелем «на нейтральной территории» — я все дальше от намеченного плана встречи, но придется работать как есть.

— Тут не конфиденциально, — сказал я, — нас могут услышать…

— О нет, не переживайте, — ответил Роман. — Мы с вами пойдем в зону отдыха, там есть диваны, столик и никого не будет. У нас там курилка.

Ну, хоть на этом спасибо.

Он провел нас на один пролет вниз, где между этажами была площадка с большим окном, выходящим во двор и на соседний дом с уютно светящимися окнами. Тут и впрямь стояли диван и два кресла, между ними — столик. В большой пепельнице не было ни единого окурка, рядом лежали какие-то журналы. Все выглядело как зона отдыха в хостеле, где я частенько раньше ночевал (не спрашивайте).

— Очень сожалею, что не могу пригласить вас в дом, — сказал Роман. — У нас студия, в одном помещении вообще все: и комната, и кухня, и гостиная, и даже ванная. Пока я наливал чай, меня жена чуть не съела. Ребенок болеет и с трудом уснул. Если его разбудить, то мало не покажется.

Он уселся на диван и поставил чашку с чаем возле одного из кресел. Я разместился, взял чай и отхлебнул. С сахаром. Зеленый. Вот кто маньяк.

— Не переживайте, — сказал я. — Обстоятельства есть обстоятельства. Меня зовут Виктор, мы с вами по телефону говорили.

— Да, Соня мне еще потом позвонила и все рассказала. Вы — профайлер, будете искать настоящего убийцу. Я тут же нагуглил, что значит профайлер-детектив, потому что мы-то сталкиваемся только с безопасниками-профайлерами. Оказывается, и в полиции есть профайлеры!

— Какая Соня молодец, — сказал я многозначительно и посмотрел на Диану. Вот об этом я и говорил, когда просил не лезть. Та пожала плечами.

— Поверьте, Паша никого не убивал! Я вам это докажу, — сказал Роман. Руки у него были длинные и, казалось, мешали ему. На шортах я заметил бордовое пятно, надеюсь, от кетчупа.

— А следствию почему не доказали? — сразу уточнил я.

— Так они слушать не хотели!

— Ну как же, вот у меня протоколы ваших опросов. Весьма, надо сказать, объемные.

— Они записывали только то, что их интересовало, — возмутился Роман. — Я и следователю говорил, и судье: не мог Паша убить Винеру, потому что нас заселили в один номер! Вы где-нибудь это прочли? Хоть где-нибудь? Им было все равно, а если им все равно, мне-то чего…

— Вас поселили вместе? — уточнил я.

— Ну да. Это не по правилам вообще, но других номеров просто не было. Что-то там напутали. Можно было поднять хай, но нам было пофиг вообще. Мы заселились в один, кровати там были раздельные. Я четко описал, что он делал в тот день, откройте протокол, прочтите! Как я мог это знать, если был не с ним? Как?