Синдром отката

– У меня бывали синусовые головные боли, – начал рассказывать Микьель. – Очень неприятная штука. И ничего не помогало. Я пошел в клинику иглоукалывания. Доктор начала втыкать иголки мне в лицо – ну, этого можно было ожидать – и еще в ладони и в стопы! Представляете? Почему от иголки между пальцами ног перестали болеть носовые пазухи? – Он пожал плечами. – Все это связано с тем, как циркулирует в организме энергия.

– И пути ее неисповедимы, – вставил Марко.

– Но в иглоукалывании все известно точно, – ответила Дейя. – У них есть схемы активных точек, тут все выверено… им можно доверять.

– В нашем случае, – продолжал Микьель, – возможно, хватит всего трех точек. Пина2бо, Вадан, Папуа. Достаточно воткнуть наши иглы сюда. Быть может, потом появятся новые. Что это будет значить для Пенджаба? Однозначного ответа нет. Все зависит от того, как их использовать. И как они будут взаимодействовать друг с другом.

– Вот почему мы начали проект в Вадане, – поддержал Марко. – Возможно, мы обнаружим, что если закрывать Пина2бо на два зимних месяца, а Папуа включать на полную мощность в течение шести недель весной – сезон дождей в Житнице Индии начнет проходить идеально!

– Но тогда начнет голодать Китай, – возразила Дейя.

– Вот уж о Китае я бы не беспокоилась! – сухо заметила Корнелия.

Дейя переглянулась с Саскией; в ее взгляде читалось: «Вы понимаете, о чем она? Я – нет».

– Что вы имеете в виду, Корнелия? – спросила Саския.

– Это все равно что сказать: а вдруг США решит сбросить бомбу на Пекин и убить миллион китайцев? Что им помешает? Да то и помешает, что Китаю это не понравится, и он найдет, чем ответить.

– И кроме того, – вставила Кьяра, бросив нервный взгляд на тетушку, – просто глупо убивать людей без причин!

– Что? Ну да, и это тоже. А теперь представьте себе, что бомбу из Америки в Пекин придется везти полгода, и скрыть это будет невозможно.

Дейя кивнула.

– Да, здесь не получится внезапной атаки. Климатического Перл-Харбора.

– Аластеры и Эшмы мира сего слишком хорошо знают свое дело.

– Но их голоса – голоса вопиющих в пустыне, – заметила Саския, – пока за ними не стоит какая-то сила. И Китай, и Индия – сверхдержавы. Но можно ли назвать серьезной силой… ну не знаю… Исландию? Мьянму? Чад?

– Венецию? – добавил Марко.

– И Каталонию! – вставил Пау.

– Все это сводится к тому, – подытожила Корнелия, – что сильные страны сильны, а слабые слабы. Так и было – до сего дня. – Она взяла свой телефон и начала листать фотографии. – Знаете, в прошлом году я предприняла морское путешествие. Мы прошли через Суэцкий канал. Баб-эль-Мандеб. Малаккский пролив. Все знаменитые «бутылочные горлышки» морской коммуникации. Много столетий люди вели войны за эти места. А когда не воевали – разыгрывали политические шахматные партии, пытаясь определить, кому же должны принадлежать эти «акупунктурные точки» на теле цивилизации. И здесь то же самое. Местам, о которых большинство людей сейчас никогда не слышало, предстоит стать Суэцкими каналами будущего. Великие и малые мира сего будут претендовать на них, отмечать на своих шахматных досках, возможно, даже готовиться к конфликту. Но если думаете, что такое происходит впервые, – вы попросту не знаете историю.

Вадан

Лицензии пилота у Микьеля не было; однако он принадлежал к тому классу людей, которые, постоянно имея дело с яхтами и частными самолетами, приобретают некоторые познания об их устройстве. Во времена молодости Саскии мужчин такого типа называли плейбоями. В европейских королевских домах таких хватало тогда – хватает и сейчас, хотя в наше время, разумеется, ни один уважающий себя мужчина с таким определением в свой адрес не согласится. Так или иначе, венецианец явно не был обременен ни работой, ни семейными обязательствами. Когда настало время лететь в Вадан, он спросил, не сможет ли Саския взять его на борт в качестве второго пилота, и та без колебаний согласилась. Общество Микьеля не обременяло, даже наоборот. Поднимать в воздух или сажать «Бивер» она бы ему не доверила, но, если ей понадобится отдохнуть в дороге, с горизонтальным полетом он справится.