Синдром отката

На следующее утро Братство, достигшее толкиновской численности в девять голов, прошагало пешком десять километров по долине к северному выходу из тоннеля. Это оказалось быстрее, чем искать в такой глуши машину, готовую принять на борт их всех разом. Высота местности составляла тридцать две сотни метров над уровнем моря – цифра серьезная, – однако дорога была ровной, как стол. На попутках они проехали по долине еще несколько километров, до места, где дорога разделялась на две, идущие на запад и на восток. Восточная дорога вела на фронт. По прямой до фронта двести километров, а по серпантинной дороге с ее бесконечными извивами, крупными и мелкими, – более чем вдвое больше. Путь шел через невысокий горный массив, занимающий все пространство между Гималаями, которые остались позади, и почти столь же величественным Каракорумом. Таким образом переход оказался не только очень длинным, но и очень медленным. На многих поворотах их обгоняли велосипедисты и даже пешеходы.

Замечание Пиппы о логистической сети, которого Лакс поначалу не понял, теперь обрело смысл. Пиппа много и оживленно обсуждала логистику с Ильхамом. Впрочем, по мере того как шли дни и приближался фронт, она все больше сосредоточивалась на видеосъемках, а различные пути снабжения, щупальцами тянущиеся к фронту, стала изучать Белла. Гопиндер, говоривший на пенджаби куда лучше Лакса, помогал ей в этом разобраться. Кореянка Сью, вторым языком учившая мандаринский диалект китайского, сделалась в группе кем-то вроде аналитика разведки: просеивала свежие видео с фронта и отмечала на карте «горячие точки».

Они снова пересекли рубеж в четыре тысячи метров, а затем и в пять тысяч, прежде чем опять начали терять высоту. Голые горные хребты над речными долинами казались неправдоподобно высокими, словно марсианские горы. Но вот путешественники вновь спустились на скромную высоту в три тысячи триста метров, чтобы пересечь долину Инда. Река сперва текла с гор на северо-запад, затем поворачивала на юг и устремлялась к морю, по дороге вбирая в себя воды пяти рек Пенджаба. Место, в котором путники переправились на тот берег, отстояло от вечно «мерцающей» границы всего на девяносто километров. Однако переправа через Инд для любого, кто связан с Индией, – событие нерядовое; поэтому они остановились здесь на ночь, собрали все Братство, рассеянное по разным автобусам, в одном месте, поужинали за одним столом и легли спать, чтобы наутро вместе шагнуть в неведомые земли. Теперь они путешествовали просто на автобусах, все пассажиры в которых были похожи на них самих – такие же люди, едущие на восток с той же целью. Проехав перевал высотой в пять тысяч четыреста метров, остановились на ночлег в маленькой деревушке, чтобы сделать селфи на фоне гор и пополнить наличными местную экономику. Потом спустились на высоту в четыре тысячи, где уже можно было жить: здесь дорога снова разветвлялась. Любому, кто направлялся к Линии, требовалось пройти через контрольный пункт на перекрестке. Ради этого индийская армия выстроила здесь логистическое депо и поставила блокпост. Военные машины, которых здесь проезжало множество, пропускали без всяких проверок. Транспорт с добровольцами останавливали, пассажиров заставляли выйти и загоняли в большую пневматическую конструкцию. У некоторых приезжих уже имелись чипы, так что их свободно пропускали через ряд металлических детекторов на другую сторону. Других же – в том числе и всех членов Братства – отвели в баскетбольный зал, где им предстояло, рассевшись на полу, просмотреть презентацию о Линии Фактического Контроля и пройти тест.

Южный Техас

Т. Р. – или, вернее, его пилот – любезно посадил вертолет поодаль от места, где Руфус припарковал свой трейлер, и с подветренной стороны. Так что машину Руфуса не забросало мелкими камешками и не покрыло пылью – двумя основными компонентами этой части Техаса – на полпути между Сан-Антонио и Ларедо, в пятистах милях к востоку от ранчо «Летящая S». Была половина седьмого утра; день обещал быть ясным, но не чересчур жарким. Согласно расписанию, проработанному командой Т. Р. с поразительным вниманием к деталям, Руфусу предстояло наслаждаться вниманием босса в течение трех часов; после этого наступало то, что они называли «полный стоп». Что это значит, Руфус не знал – и, судя по тону, каким об этом говорили, лучше было и не спрашивать. Он уже представлял себе, как ровно в девять тридцать, если не сможет к этому моменту выполнить всю намеченную программу, его на полном ходу выкидывают из вертолета.