Синдром Л

– Позвони мне, – сказала сакраментальную фразу. Он огорчился. Сильно.

Пробормотал:

– Ты хоть номер телефона дай.

Я быстро накорябала номер на трамвайном билете. Хотела было даже исказить нарочно одну цифру. Есть у меня такой прием – чтобы избавиться от докучливых ухажеров. Но все же не решилась. Потому что не пришла еще ни к какому определенному выводу о нашем с ним будущем. Написала как есть: 236-2695.

– А твоя фамилия как? – спросил.

«Это еще зачем?» – хотела сказать, но не сказала. Вместо этого сообщила ему правду, не тайна, в конце концов.

– Верницкая.

Я смотрела на него и видела, как сильно он расстроен, бедняга. Просто лица на нем нет. Жалость кольнула в сердце, захотелось обнять его, сказать: не расстраивайся, может, все еще будет хорошо! Но я взяла себя в руки, клюнула его в щеку, как дальнего родственника… Его от этого еще сильнее передернуло. Он схватил бумажку, впился в нее глазами…

И вдруг какая-то сильная эмоция промелькнула в глазах, словно что-то особенное увидал в этом наборе цифр. Будто он узнал номер…

Но откуда он мог его знать? Ерунда! А может, он из этих, из нумерологов, что верят в магию чисел? Сложил все цифры в моем номере и получил сумму: тридцать три. И сказал себе: вот, добрый знак!

Впрочем, может, тут что-то совсем другое. А я уже готова ему приписывать такую глупость, такую чушь собачью только потому, что раздражена и взволнована. Где же презумпция невиновности?

– Мне в метро, – глухо сказал он, и я снова ощутила укол жалости. Но, отогнав это чувство, сказала:

– Ну давай! Удачи!

Потом не удержалась, добавила:

– С трубами твоими.

Он взглянул на меня укоризненно, покачал головой и уныло побрел к метро.

А я осталась. Постояла, огляделась. Увидела вывеску «Гастроном». Магазин был большой, можно было рассчитывать на наличие кафетерия. И действительно, кафетерий имел место быть. Кофе настоящего, естественно, не было, налили в стакан какой-то коричневой бурды не очень приличного цвета. Но – какая разница. Главное, выпить чего-нибудь горячего, согреться. И подумать.

Но думала я недолго.

– Разрешите? – послышался рядом скрипучий голос.

Подняла глаза: батюшки-светы! Давешний старикан – Сашин сосед! Только его и не хватало! Но не откажешь ведь человеку в посадочном месте за столиком общественного кафетерия?

Я кивнула ему и отвернулась. Огляделась: ни за одним другим столиком свободных стульев не было. Придется поторопиться, решила я, быстренько допить бурду и рвануть куда-нибудь, где нет старых злыдней. «Сейчас приставать будет, нотации читать», – с отвращением думала я. И не угадала.

Так или иначе, поначалу я решила наплевать на вежливость, не отвечать ни на какие вопросы, а извиниться сухо и покинуть местность без боя.

Но тут меня осенила мысль, что, может, и нет худа без добра, надо воспользоваться ситуацией и попытаться кое-что выведать у старого маразматика. Вдруг он сможет предоставить дополнительную информацию о своем соседе.

Однако, к моему большому сожалению, старик, казалось, и не думал вступать ни в какие разговоры. Не глядя на меня, он с видимыми усилиями работал вставными челюстями, пытаясь справиться с позавчерашней ватрушкой. И занятие это явно требовало от него максимальной концентрации сил и внимания.

«Удивительно, – подумала я. – Неужели это простое совпадение, что он за моим столиком оказался? А ведь и правда, других-то мест не было, куда еще ему было деваться со своим малосъедобным хлебобулочным изделием? Но возможно ли, что он меня не узнал?»

Честно говоря, лет этак с двенадцати я не могла припомнить случая, чтобы кто-то, хоть раз увидев, забыл, как я выгляжу. Но что поделаешь: старость, видно, не радость… Обидно, конечно, что с ходу придуманный план не сработает только потому, что у старика проблемы то ли со зрением, то ли с памятью, то ли и с тем, и с другим.

Ладно, решила я, не буду задирать нос. Чего уж там. Начну разговор сама. Допив сладкую бурду и дождавшись, когда старикан проглотит очередной кусок ватрушки, я заговорила.

– Петр Алексеевич, если не ошибаюсь? – вежливо, даже церемонно сказала я.

Сосед не удивился, не поперхнулся. Медленно, как динозавр, повернул голову и уставился на меня в упор своими холодными, рептильими глазами. Дескать, что это еще за насекомое меня побеспокоить посмело?

Наконец рот – весь в крошках – зашевелился и издал какой-то звук. Не уверена, что поняла, но, кажется, он хотел сказать: ну и что, чего надо-то?…

Как представиться, чтобы не шокировать старпера? – лихорадочно соображала я. Подругой Александра? Девушкой его? Гражданской женой? Что его меньше покоробит? Но, так ничего и не придумав, сказала:

– Мы с вами только что встретились в вашем доме, в лифте вместе ехали… Я была с вашим соседом – Александром…

Ноль внимания, фунт презрения. Но смотрит на меня, не отворачивается, и на том спасибо. Вдохновленная этим, я продолжила попытку установить контакт с ископаемым.

– Петр Алексеевич, вы, наверно, неплохо Александра знаете… А я совсем недавно с ним познакомилась… Так вот… я хотела спросить…