Синдром Атяшево

— Я тоже подсчитал и пришел к выводу, что мне, как гражданину своей страны, может принести пользу, если иностранных инвесторов не будет, — улыбался Пшеничников.

— Я вас не понимаю… — Александр Робертович замер со столовыми приборами в руках.

— У нас в Атяшево так не принято.

— Я вижу, что ваше Атяшево — это синдром, — усмехнулся Хене.

— Вот именно, синдром честности, можете называть это так, — парировал Иван. — Кстати, у меня совершенно случайно сохранилась запись нашего предыдущего разговора. Кстати, у нас в Атяшево за такие предложения морды бьют. Но ближе к теме. Даже не буду рассказывать историю появления записи… Только не пытайтесь ее выкупить, бесполезно. Она уже разослана на несколько адресов, и люди ждут моей команды, чтобы предпринять контрмеры.

Лицо господина Хене, такое улыбчивое и приятное, вдруг стало похоже на маску. Он уже не улыбался. Он помолчал. Потом сказал:

— Господин Пшеничников, вы не понимаете, с кем имеете дело. Я ведь не в одиночку… работаю. Мы можем раздавить вас, уничтожить…

— Ну, зачем так грубо, Александр Робертович? — Иван откровенно смеялся в лицо Хене.

— Мы пустим утку в СМИ, что комбинат выпускает некачественную продукцию, и москвичи не будут разбираться, где правда, а где неправда. Они просто перестанут покупать вашу продукцию. Они будут шарахаться от вас, как от чумы!

— Я тоже собрал некоторые сведения о Международной корпорации менеджмента — вполне приличные отзывы. Уверен, ваше руководство в головном офисе не приветствует взяточничество. Я полагаю, что, как только станет известно наверху о вымогательстве денег, вас попросят освободить пост. Не так ли?

Лицо профессионального взяточника окончательно окаменело и, казалось, сейчас пойдет трещинами гнева.

— Хорошо. Ничья. Давайте договариваться, господин Пшеничников. Я не буду давать компромат на ваш комбинат… за отдельную сумму.

— Я реалист, — заговорил Иван, не прикасаясь ни к чему на сервированном столе. — Понимаю, что без взяток реализация нашей продукции будет буксовать. Но вы даже за деньги не собираетесь нам помогать, только обещаете навредить. Ведете себя как временщик. Хапнул — и до свидания. Спасибо, нам это не подходит.

Иван встал и направился к выходу.

Хене продолжал сидеть за столиком, нервно комкая льняную салфетку. Больше всего его беспокоило предстоящее разоблачение. Алекс вынул телефон, набрал номер, коротко сказал кому-то:

— Есть дело. Надо встретиться. Сегодня, на нашем месте.

Иван вышел из ресторана. Все: назад пути нет. Он только что объявил войну довольно влиятельному господину. Судя по всему, Хене отправлял отчеты своему руководству. «На разработку» комбината были потрачены средства и получены реальные данные. Теперь сделать вид, что комбинат не существует, представитель не сможет.

Через пятнадцать минут Иван уже был в своем кабинете и набирал номер деда Игната.

— Алло! Иван! Слушаю тебя, — отозвался тот.

— Игнатий Андреевич! Есть угроза комбинату. Не по телефону. Вылетайте завтра утренним рейсом.

— Ты уверен, что все так серьезно?

— К сожалению, да.

— Хорошо, до встречи.

Завтра будет непростой день. Хотелось бы надеяться, что Игнатий Андреевич не опоздает, ну и все, что они собираются предпринять, окажется не напрасным.

Иван вызвал в свой кабинет Бойко и распорядился мониторить прессу, искать любые высказывания об Атяшевском мясокомбинате.

— Сделаем. — Николай был как никогда серьезен. — Что именно ищем?

— Гребаный Хене обещал запрудить прессу дезинформацией о том, что компания из захолустья с некачественной продукцией хочет наводнить московский рынок. — Иван достал из ящика стола коробку с тремя сигарами, вынул одну из металлического футляра, понюхал, досчитал до пяти и убрал обратно. — Господин Хене прав: никто разбираться не будет. Просто перестанут даже рассматривать варианты сотрудничества. И мы потеряем рынок совсем.

— У меня идея. Давай привлечем Лану Смирнову. Она знает половину журналистов в Москве, и ей будет кого спросить о публикациях-компроматах.

— Да, получается, что твоя Лана — единственная московская журналистка, которая побывала на АМК лично, — согласился Иван. — У нее, то есть у вас, готовы ролики и все прочее?

— Давно готовы, — уверил Николай.

— Покажите мне окончательный вариант промо-ролика, и сегодня же разошлем клиентам, несмотря на то что деньги на рекламу до сих пор не выделены в полном объеме. Нанесем, так сказать, превентивный удар… И еще ждем завтра утром одного человека. Он нам поможет. Ты его, кстати, знаешь: дед Игнат. У него связи в ФСБ.

Через полчаса Иван получил демо-версию ролика Атяшевского мясокомбината. Материалы оказались более чем убедительными. Все интервью были отработаны отлично, вроде даже и не постановочно. И общие виды атяшевской природы-погоды напоминали пейзажи Левитана и Куинджи, и коровы на полях, и свиньи на ферме смотрелись великолепно… И сами колбасы-карбонаты на съемке выглядели аппетитно. И интервью с жителями Атяшево получились хорошие: видно, что люди гордились своим комбинатом.