Синдром Атяшево

— Леся! — Алика бросилась в объятья подружки, одетой почти так же, как она сама: в майку и розовые шорты. — Как я рада тебя видеть!

— Аналогично! — Леся поцеловала Алику. — Родители, понимаешь, уехали в фольклорную экспедицию собирать частушки и заговоры, и от нашей семьи на свадьбе буду только я.

— А где твой приятель футболист? — немного грустно спросила Алика.

— Он на сборах, лето ведь скоро! А твой хоккеист… — поинтересовалась Леся и тут же поняла, что вопрос прозвучал «не к месту».

— Он тоже… на сборах. И уже не мой. Звонил недавно, пытался уговорить начать все сначала. Но разве в одну реку дважды войдешь? Да и у меня уже отгорело. Так что я девушка свободная, — усмехнулась Алика.

— Чувствую, Атяшевским парням несдобровать, — покачала головой Леся и подмигнула подруге. — Кстати, тут такое готовится! Директор нашего краеведческого музея, Татьяна Андреевна, лично вызвалась помогать в устройстве свадьбы твоей мамы. А уж если она за что взялась… — Леся присвистнула. — Она уж точно поможет, хочет этого человек или не хочет…

— Отлично! — Алика, слегка напрягшаяся после вопроса подруги, снова оттаяла. — Леся, едем к моей бабушке, там наверняка нужна помощь. Располагайтесь — и до встречи! — оглянулась девушка на маминых подруг.

— Ну, держись, Атяшево: приехала группа поддержки! — заулыбалась Людочка.

В доме Ивана на столе лежали листы исписанной бумаги, стоял раскрытый ноутбук.

— Хлеба, надеюсь, достаточно, — отмечал в списке Иван. — Двести батонов белого и двести кирпичей ржаного. Порты, картузы и пояса у нас есть, а лаптей всего одна пара. — Вытащив за веревку лапти из сумки Николая, Иван повертел их перед глазами. — И они нам с тобою малы, бабские.

— Я буду в кроссовках, — отозвался Николай. — А сколько поставят столов? Уверен: количество гостей зашкалит. Все-таки женятся звезда российского масштаба и первое лицо мясокомбината.

— А чего мелочиться? Столов будет половина улицы. — Пшеничников махнул рукой в сторону окна. — От моего забора до водонапорной башни на околице.

— Пройдемся по ключевым моментам свадьбы. — Николай плотнее сел за столом и придвинул к себе ноутбук. — Читаем: «В девятнадцатом веке большинство свадеб проходило по сватовству. Перед тем как отправиться сватать невесту, отец жениха приносил жертвы богам — покровителям дома и двора и умершим предкам, кидал в печь куски еды и развеивал по ветру муку…» Так, это мы пропускаем, у тебя, Иван, печи нет.

— У меня и муки нет, — покаялся Пшеничников. — Я же не пеку пирогов и блинов.

— Читаем дальше. «Затем жених отрезал от каравая хлеба горбушку, вынимал из нее мякиш и заполнял медом».

— Это я сделаю, сил хватит, — ухмыльнулся жених, стягивая с себя футболку и надевая длинную льняную расшитую по вороту рубаху.

— Далее жених ехал к дому отца невесты и клал хлебную горбушку на крыльцо или отдавал в руки отцу невесты. — Николай весело посмотрел на Ивана. — Потом жених сватал девушку…

В эту минуту послышался топот, и в комнату вошел одетый по всем канонам народного костюма тощий Степаныч. В руках он держал большой сверток в полотенце с вышитыми петушками и смотанный кнут.

— Слышь, жених с дружком — на выход! Держи каравай! — И Степаныч передал Ивану круглый каравай килограмма на три. — Моя пекла, в печи. Еще теплый.

Отвлекшись от компьютера, Николай вылез из-за стола и тоже стянул с себя футболку.

— Если Игнатий Андреевич, Иван, увидит тебя сегодня на своем крыльце, то может надавать по шеяˊм.

— И правильно сделает. Как честный человек, я должен был жениться на Ирине прошлым летом. — Иван подвязал кожаным плетеным поясом рубаху. — А кто приведет нам лошадь с телегой? По пунктам за нее отвечает… — Иван посмотрел в список. — …Степаныч.

— Разуй глаза, Иван Валентиныч, телега за окном стоит, — как бы обиделся возница.

Все выглянули во двор. Пегий конь с гривой, заплетенной в косы с лентами, переминался от нетерпения. Он был впряжен в телегу, украшенную бумажными цветами. Деревянные бока были закрыты платками. В телеге сидели три девушки в разноцветных костюмах и в наверченных на головы цветастых платках. Увидев в окнах мужчин, красавицы захохотали и замахали руками, приглашая в телегу.

— Нам пора! — оживился Николай и, прихватив ноутбук, уже хотел выбежать из комнаты, но Иван всунул ему в руки рубаху и порты и отобрал компьютер.

— Нужно быть в образе. — Он достал из кармана портов пятирублевую монету. — И вот это под пятку правой кроссовки. Для прибытка в семье жениха и от сглаза. Я себе уже положил.

— Прибыток — это святое. — Николай поспешно переодевался и прочел вслух с монитора компьютера: «Предсвадебный этап распадался на множество обрядовых сценок: “одирьвань кочкамо” — выбор невесты; “вал лангс путома” — помолвка; “ладямо” — сватовство». Это все мы пропускаем, а вот…

— На выход, йе мое! — начальственно прикрикнул Степаныч. — Народ дожидается по всем пунктам празднества! И мед не забудьте.

В доме Татьяны Сергеевны все носились из комнаты в комнату, с первого этажа на второй и наоборот, доставая старые одежды, полотенца, скатерти и десятки снизок бус.