Синдром Анастасии

— Симон Хэллет, — сказала она с неприкрытой горечью в голосе, — ты предал моего мужа. Ты предал меня. Если мне понадобится для этого вырваться из самого ада, я все же найду способ отомстить тебе и твоим родным.

— Хватит с тебя.

Капитан стражи грубо схватил женщину за руку и поволок ее к плахе. В последнем отчаянном усилии она повернула голову и плюнула прямо под ноги королю.

— Лжец! — крикнула она. — Ты обещал милосердие. Лжец! Жаль, что вместе с твоим отцом они не отрубили голову и тебе!

Солдат ударил ее по губам и потащил вперед.

— Эта смерть еще слишком хороша для тебя. Я бы сжег тебя на костре, будь на то моя воля.

Внезапно Джудит в изумлении открыла рот, увидев, что они с узницей поразительно похожи друг на друга. Леди Маргарет заставили опуститься на колени.

— Тебе не удастся стащить его с себя снова, — усмехнулся солдат, покрывая ее волосы белым чепцом.

Палач поднял топор. На какое–то мгновение страшное орудие застыло над плахой. Леди Маргарет повернула голову. Взгляд ее впился в Джудит, моля и требуя. Из груди Джудит вырвался крик:

— Остановитесь! Не делайте этого с ней!

Она ринулась вперед и, упав на колени перед плахой, обняла осужденную в тот самый момент, как топор опустился.

Джудит открыла глаза. Перед ней стояли доктор Патель и Ребекка Уэдли. Она улыбнулась им.

— Сара, — сказала она. — Это ведь мое настоящее имя, правда?

— Что вы помните из того, что нам рассказывали, Джудит? — осторожно спросил Патель.

— Кент — Корт. Я говорила об этой улице, не так ли? Я помню сейчас свою мать. Мы были недалеко от вокзала. Она держала нас с сестрой за руки. И тут появились самолеты–снаряды. Я слышала над головой характерный гул. Завыли сирены. Стихли паровозные гудки. И тут все вокруг закричали. Что–то ударило меня по лицу. Я не могла найти мать. Я побежала и взобралась на поезд… И меня зовут Сара, как я вам уже сказала, Сара Марш или Марриш.

Она привстала и схватила Пателя за руку:

— Как мне вас благодарить? По крайней мере, теперь я могу с чего–то начать. И прямо здесь, в Лондоне.

— Что вы помните последним перед тем, как я вас разбудил?

— Молли. Доктор, у меня была сестра. Даже если она и погибла в тот день, даже если мама тоже погибла, теперь я о них знаю. Я займусь изучением регистрационных книг и найду запись о своем рождении.

Джудит застегнула ворот блузки, опустила рукав, провела рукой по волосам и наклонилась к своим сапогам.

— Если мне удастся документально все подтвердить, могу я просить вас снова подвергнуть меня гипнозу? — спросила она.

— Нет, — твердо ответил Патель. — По крайней мере, в течение ближайшего времени.

После того как Джудит ушла, Патель повернулся к Ребекке:

— Покажи–ка мне последние минуты записи.

С мрачными лицами смотрели они, как выражение шока и ужаса на лице Джудит сменяется яростью, снова слышали, как она кричит:

— Остановитесь! Не делайте этого с ней!

— Не делайте чего с ней? — спросила Ребекка. — Что же такое увидела вдруг Джудит Чейз?

Патель наморщил лоб, и в глазах его появилось тревожное выражение.

— Не имею ни малейшего представления. Ты была права, Ребекка. Я не должен был вкалывать ей литенком. Но, возможно, все обойдется. Если она что и увидела под конец, она ничего об этом не помнит.

— Мы этого не знаем, — ответила Уэдли, — кладя ему на плечо руку. — Реза, я пыталась тебя предостеречь. Ты не должен экспериментировать с пациентами, как бы тебе не хотелось им помочь. Похоже, с Джудит Чейз все в порядке. Молю Бога, чтобы это было так. — Мгновение помолчав, она продолжала: — Я обратила внимание на одну вещь. Скажи, ты не заметил, был ли у Джудит еле заметный серповидный шрам у основания большого пальца, когда она пришла к нам сегодня? Когда я искала вену, чтобы вколоть иглу, его не было. Но взгляни–ка на этот последний кадр, перед самым ее пробуждением. Сейчас он у нее есть.