Вика увидела Алису, сидящую за компьютером в дальнем углу. Монитор был частично повернут экраном к двери, девушка смогла разглядеть часть изображения на экране – участок серого неба и черную крышу, на которой виднелся человеческий силуэт… Сцена на экране казалась реальной, будто человек, заснятый в этом видеоролике, не знал о том, что его снимают. Алиса заметила Вику и быстро свернула окно с записью. Вика растерялась – поняла, что не должна была видеть изображение на мониторе. Она залилась краской, ругая себя за то, что создала такую неловкую ситуацию. Алиса хмуро взглянула на нее.
– Привет. – Ежевичка нашла в себе силы улыбнуться. – Я пришла тебя навестить. Меня впустила твоя мама. Она так обрадовалась, что я пришла…
Алиса открыла окно на экране и стала нажимать клавиши на клавиатуре. На мониторе появились карточки с текстом.
Раздался бесцветный голос из колонок.
Алиса больше не смотрела на Вику, даже не предложила ей сесть и вновь уткнулась в экран, стала открывать вкладки – с разным текстом и картинками. Девушка у койки больше не появлялась на мониторе.
Вика посмотрела по сторонам, пробегая глазами по мебели – кровать, шкаф, стол. Девушка присела на краешек кровати.
– А ты? Ты же дома, можешь составить мне компанию, – Вика решила продолжить диалог.
Алиса ухмыльнулась – или улыбнулась? – Вика не могла понять, так как та сидела к ней боком.
Несколько секунд – молчание. Алиса читала какой-то текст на экране компьютера.
– Что ты делаешь?
– Какой?
– Как ты проводишь каникулы?
Вика надеялась, что Алиса спросит, как она проводит дни, но та не спросила. Она все же решила рассказать.
– А я вчера гуляла в парке. Было торжественное открытие набережной у реки. Администрация устроила целый праздник! Там были музыканты, они так здорово играли, а потом запускали маленький фейерверк. Правда, зачем открывать набережную к зиме? Зимой она не актуальна, все будет ледяное, а ветер у реки просто дикий. Туда никто не будет ходить. А потом я….
Вика проглотила комок жгучей обиды из-за того, что Алиса ее оборвала. Сделала последнюю попытку и достала из рюкзака термос и флешку:
– А я принесла термос с горячим шоколадом. И фильм на флешке. Давай посмотрим? Это комедия. Называется «Детка». Должна быть смешная.
Последняя капля терпения у Вики испарилась. Лучше бы эта грубиянка просто выгнала ее, чем сидела вот так, отвернувшись к экрану компьютера, как будто она пустое место!
Она вскочила с кровати.
– Я больше так не могу, Алиса, – выкрикнула она в сердцах. – С тобой очень тяжело. Ты ведешь себя так, как будто тебе не нужна ничья дружба. Тебе будто плевать, есть у тебя друзья или нет. Вот уже два месяца я каждый день смотрю на твою кислую недовольную мину и должна улыбаться за нас двоих. Все время только я должна искать темы для разговоров. Ты никогда не спрашиваешь, как у меня дела и что я делала вечером! Ты не можешь говорить, но пишешь быстро. И могла бы спросить хотя бы раз… Ты игнорируешь мои сообщения. Не идешь мне навстречу и не хочешь идти. Почему-то только я беспокоюсь о том, чтобы сделать наши отношения хотя бы жалким подобием дружбы. Тебе же все равно. Тогда, на Осеннем балу, мне показалось, что ты изменилась. Что все мои труды прошли не зря, что ты наконец пошла мне навстречу и мы сможем быть подругами. Но я ошиблась. Тебе просто плевать.
Алиса развернулась на кресле и удивленно посмотрела на Ежевичку. Такой реакции она не ожидала. Как будто кто-то подкинул в ее комнату бомбу, и она взорвалась перед носом. Алиса никак не прокомментировала слова Вики.
– Ты что-нибудь скажешь? Или дальше будешь молчать и снова отвернешься к компьютеру?
Алиса молча отвернулась к экрану.
– Может, мне уйти? – разозлилась Вика.
Схватив рюкзак, Вика выбежала из комнаты. Только бы не зареветь при маме Алисы. Но она нашла в себе силы улыбнуться ей.
– Уже уходишь? – расстроилась Рита. – А что так быстро? Она тебя обидела?
– Нет-нет, – соврала Вика. – Все хорошо. Просто мне позвонили… Возникли срочные дела. До свидания!
Вика бежала по улице в расстегнутой куртке, по щекам текли слезы. Шнурок одного ботинка болтался – она не успела его завязать. Хотелось побыстрее убраться подальше от этого дома и дать волю слезам.
Надо было слушать внутренний голос. Какая же она дура! Эта девчонка унизила ее, а она позволила это… Выставила себя дурой, как всегда.