Синдикат

Ровно в два часа по Венецианскому времени гондола причалила к пристани острова Святого Самуила, доставив молодого мужчину лет тридцати. Его голову венчала черного цвета шляпа с прямыми полями, надвинутая на высокий лоб, украшенная пышным страусовым пером красного оттенка. Черные глаза, сверкающие энергией, орлиный нос, аккуратные черные усы и бородка подчеркивали рот очаровательного рисунка. На нем был недлинный черный бархатный сюртук из дорогой материи, застегивающийся на крупные пуговицы под цвет одежды. Крепкую шею обрамлял белоснежный шейный платок, выглядывающий из стоящего воротника. На длинных и стройных ногах, черные, начищенные до блеска туфли с серебряными пряжками, высокие изящные гетры и панталоны из черного тика. Смуглый цвет лица и наряд искусно подобранный, выдавали в нем жителя Юга Испании, прибывшего сюда в Венецию на ежегодный праздник карнавала. На боку шпага дополняла наряд, а тонкие пальцы, сильной левой руки, придержали ее эфес, когда молодой человек выбирался из гондолы и ступил на каменный мостовой причал в этом карнавальном наряде. Дальнейший его путь лежал в казино безупречной репутации острова Святого Самуила. Это был Дон Пино Неро. На Венецианский карнавал он прибыл с одной и единственной целью, встретить ту таинственную незнакомку, сумевшую так бесцеремонно ранить его закаленное в любовных победах сердце там в Испании, когда она увлекла его с карнавала Королевского дворца Мадрида. Сердце, которое не знало поражений в соблазне противоположного пола и легко расставалось с предметом своего минутного обожания, достигнув желаемого плотского удовлетворения, превосходства и чувственного высочайшего удовольствия охотника за дамой, попавшей в хитро мудреные силки любовных соблазнов. Дон Пино Неро прибыл в Венецию на открытие Карнавала и позаботился о том, чтобы не скрывать своего лица за маской, чтобы он был узнан обожаемой белокурой женщиной с ее злотыми волосами, которая так бесцеремонно и сильно ранила его в самое сердце. Он знал, и чувствовал ее присутствие здесь и каким-то подсознательным чутьем, подсказанным ему свыше, что рано или поздно встреча их состоится именно здесь на карнавале в Венеции. Со дня открытия карнавала на площади перед Дворцом дожей прошло уже почти шесть. Потеряв всякую надежду на встречу с этим таинственным существом в женском обличии, он решил развеять свои охотничьи пристрастия к этой пассии непознанного блаженства, забыться и, как следует развлечься. Но, куда, же пойти, в театр? Одному? Нет, такого унижения к самому себе "Дон Пино Неро и один" он позволить не мог. Что скажут те, кто его знает по былым подвигам в покорении женских сердец? Что будут судачить его тайные последователи, о которых он ни сном, ни духом, ничего не знал, но точно был уверен в том, что его почитатели ходят за ним по пятам. И наблюдают за его действиями, так как манеры Дон Пино Неро это догма, это тот стиль соблазна, что так безупречно и сильно действует на предмет их обожания, и от которого нет спасения ни одной женской увертки, ни одной женской прихоти, которая не давала бы шанса добиться расположения, обожающего ее мужчине. И Дон Пино Неро, со скучающим лицом, конечно, напускной усталостью от любовных утех, решил сходить один в игорный дом, одним словом, в казино. Для того чтобы попасть в известный во всем мире игорный дом, расположенный почти в самом центре Венеции, необходимо было пройти гондолой центральным каналом (Canal Grand). Точно в средней части города выйти из гондолы в самом престижном месте игорного заведения, что расположено во дворце Вендраминов (Palazzo Vendramin-Calergi). И, конечно, окунуться в мир карточных и рулеточных игр, и игроков, швыряющих деньги на право, и налево, отдавая предпочтение играм на деньги перед другими увеселениями судьбы в этой Мекке карнавала Венеции.

Дон Пино Неро порылся в своих карманах и, обнаружив там 5000 Евро наличными (валюта в эквиваленте местной, для современного читателя), решил, с напускной уверенностью игрока, выпустить пар, играя в рулетку. Кроме этих денег, его банковская карточка "Виза" содержала изрядную сумму в три миллиона Евро, которые он заблаговременно перевел перед отъездом в Венецию на свою карту из общего фонда развития поместья Пино Неро. Так, что Дон Пино Неро не нуждался в средствах не только для игры, но и для сладостных утех в Венецианской Мекке карнавала. Гондольер причалил свою гондолу с единственным пассажиром прямо к входу в казино, что занимало старинный дворец Вендраминов. Дон Пино Неро сунул ему 50 Евро и еще, какую-то мелочь, что нащупал в карманах. На что возничий гондолы расцвел в приветливой белозубой улыбке и выразил свое почтение, сказав по-итальянски:

– О, сеньор, Вы так щедры, как не все туристы себе могут это позволить, а мы не можем работать в свой собственный убыток. Эти муниципальные поборы в виде налогов, не уменьшаются, а, наоборот, с каждым годом растут и конца, и края этому не видно.

Пино Неро стало неловко, и он ради приличия ответил гондольеру.