Синдикат-2. ГПУ против Савинкова

Представляя Фомичеву организацию «Л.Д.», крокисты вели себя крайне осторожно, без навязывания своих предложений. Конечно, им очень хотелось как можно быстрее слить «Л.Д.» и «НСЗРиС», но такое предложение они хотели услышать от самих савинковцев. И делали для этого все.

28 апреля 1923 г. состоялась встреча Фомичева с полномочным представителем «Л.Д.» Островским В.Г., являвшимся агентом КРО ГПУ. Особоуполномоченному Варшавского комитета лидер «Л.Д.» твердо и отчетливо дал понять, что «он не видит в группе Шешени достаточно реальной силы, а слияние на правомочных началах двух неравных сил, едва ли целесообразно». Обескураженный таким ответом руководителя «Л.Д.» Фомичев стал красочно описывать выгоду объединения двух организаций и предложил встретиться с Борисом Викторовичем, «а там видно будет». Предложение Фомичева о встрече с Савинковым оказалось чрезвычайно выгодным для КРО ГПУ, так как приглашение на поездку в Париж сделали не представители «Л.Д.», а сами савинковцы, их Варшавский комитет.

На этой встрече лидер «Л.Д.» и Фомичев договорились о создании Временного комитета из четырех членов: двух савинковцев и двух членов «Л.Д.». Председатель избирался из этой четверки и имел два голоса. Фомичев был ознакомлен с рядом антисоветских листовок и прокламаций, якобы распространяемых «Л.Д.» в Москве и других российских городах. Вместе с Фомичевым было обсуждено содержание листовки к Первому мая. По предложению Фомичева решили направить ее в редакции газет и организации РКП(б), а также расклеивать на железнодорожных вагонах и вокзалах[110].

В результат всех совещаний приняли решение, санкционированное в дальнейшем Варшавским областным комитетом «НСЗРиС»:

«1. Создать Московский К-тет НСЗР и Св. в составе Шешени, Зекунова и Андрея Павлов, /все наши сотрудники/ вопрос о его со-подчиненности выяснить через ЦК НСЗР и Св., временно до решения этого пункта Москомитет тесно связывается с Варшавск. Обл. Комитетом. — Н.С.

2. Переговоры с Л.Д. продолжать, попытавшись довести их до благополучного конца, т. е. до полного слияния /в некоторых пунктах контакт был уже достигнут во время переговоров лидера Л.Д. с Фомичевым/.

3. Поездку к Савинкову для выяснения всех возникнувших вопросов считать необходимой /должны ехать — предст. МК и 1 пред Л.Д./.

4. Фомичев является Особоуполномоченным и членом МК в Польше»[111].

Из доклада о результатах второй командировки за рубеж следовало, что Варшавский областной комитет стал смотреть на «Л.Д.» с большим уважением и готовностью во всем идти навстречу.

Поляки заявили Зекунову, что они считают «Л.Д.» своей Московской пляцовкой (Мосбюро). Это давало возможность органам государственной безопасности углублять и расширять дезинформирование противника.

Поляки полагали, что в случае военных действий с Россией Мосбюро должно передислоцироваться к фронту для проведения эффективной разведывательной деятельности[112].

Третья командировка за границу

Инспекторская поездка Ивана Терентьевича закончилась, после месячного пребывания в Москве надо было возвращаться в Польшу. На обратном пути следования никаких недоразумений не произошло. Убедившись в существовании в Москве крупной антибольшевистской организации и установив с ней контакты, Фомичев вместе с Зекуновым, как и в прошлые разы, с помощью Крикмана успешно перешли советско-польскую границу.

Перед отъездом Фомичев был снабжен дезинформационными материалами для поляков. Кроме того, он получил от вновь созданного московского «Комитета действия и пропаганды» соответствующие мандаты. Один мандат уполномочил Фомичева обратиться с приветствием в бюро Международного объединения крестьянства; другой — уполномочил его проинформировать начальника Генерального штаба Польши Пилсудского о положении в Советской России, антибольшевистской работе и просьбе оказать поддержку для ее активизации; третий мандат уполномочил Фомичева провести сбор пожертвований на антисоветскую работу в России и на оказание помощи политзаключенным в советских тюрьмах. Подобные мандаты были весьма распространены в эмиграции и особой ценности не имели, но они должны были укрепить позицию Фомичева в «НСЗРиС» как московского поверенного в делах.

С Фомичевым были препровождены три письма Л.Н. Шешени, все они датированы 9 мая 1923 г.