Символы распада

— Разумеется. Не вижу в этом ничего плохо. В результате вашей беседы с Волновым мы узнали много нового. Вообще, если беседы наших экспертов будут каждый раз приводить к таким результатам, я соглашусь, чтобы вы беседовали по очереди с каждым нашим заключенным, — пошутил Земсков.

— Как Волнов?

— Мерзавец со вчерашнего дня ничего не ел. Сейчас он находится на допросе у следователя.

— Скажите, чтобы они не пережимали. Он и так морально уже сломлен.

— Мне нет дела до его душевных переживаний. Он предатель и убийца. Офицер, нарушивший присягу. В любой стране мира с ним не стали бы церемониться.

— И все-таки передайте следователю мою просьбу, — настойчиво повторил Дронго, — он не обязан ничего рассказывать. Я вызвал его на откровенность, но ему пришлось тяжело, учтите это, генерал. Он ведь не профессиональный убийца. Он был порядочным человеком, которого сделали убийцей слабый характер и дурное стечение обстоятельств.

— По-вашему, стечение обстоятельств может сделать человека убийцей? По-моему, это должно быть заложено в нем самом.

— Может быть. Но, может, в нем было заложено и что-то хорошее. Не давите на него, генерал. Это очень важно. Он может еще многое вспомнить и рассказать.

— Я передам следователю вашу просьбу, — холодно кивнул Земсков, и, уже обращаясь к Левитину и Машкову, приказал: — Сегодня в два часа дня произведете одновременный арест и обыск на квартирах Хорькова и Полухина. Полковник Машков возглавит группу, которая поедет на дачу Хорькова. Подполковник Левитин, вы поедете со своими людьми к Полухину. Действовать максимально четко и жестко, не давая им времени опомниться. У Хорькова на даче, по оперативным данным, есть несколько вооруженных охранников, которые могут оказать сопротивление. Прошу иметь это в виду.

Он посмотрел на Дронго. Какая-то мысль мелькнула у него в голове. Он вдруг улыбнулся и спросил:

— Не хотите сами поехать за Хорьковым? Одновременно увидите и эту Суровцеву, которая так вас интересует.

— Да, — кивнул Дронго. — Я и не думал, что вы мне разрешите.

— Какие глупости, — улыбнулся Земсков, — вы теперь почти наш сотрудник. Думаете, мы пускаем кого попало в Чогунаш? Поедете вместе с полковником Машковым. У вас есть еще какие-нибудь просьбы или пожелания?

— Есть. Нужна более полная информация о случившемся в Финляндии. Там, очевидно, у бандитов произошло нечто неожиданное, какая-то неувязка. Мне нужно конкретно знать, что именно.

— Мы сейчас как раз этим занимаемся, — нахмурился Земсков. За финский заряд он уже получил обещание директора влепить ему строгий выговор. Правда, это не отставка, но все равно очень неприятно. — Не думайте, что вы должны везде помогать. Не берите на себя слишком много, — посоветовал генерал. — Мы занимаемся этими проблемами, а вы можете считать, что основное уже сделали. Вы нам помогли в Чогунаше, и мы вам благодарны. Только не заблуждайтесь, что мы не сможем без вас довести до конца расследование. Я понимаю, что у вас своебразная эйфория от успеха, но не стоит так переоценивать свои возможности.

«Самодовольный индюк», — подумал Дронго. Он взглянул на сидевшего рядом Машкова и понял, что тот думает примерно то же самое. И незаметно кивнул ему. Всегда приятно, когда у тебя есть единомышленники, даже в такой сложной организации, как ФСБ.

Москва. 15 августа

Еще вчера, направляясь на дачу, он почувствовал что-то неладное. Не заметил, а именно почувствовал. За годы, проведенные в лагерях, за долгие десятилетия связей с разными людьми, когда он служил посредником у многих матерых рецидивистов, хромой Дима научился распознавать опасность. Вот и тогда он ее почувствовал. Именно поэтому он ушел вчера с дачи Хорькова не через обычный ход и не через заднюю калитку. Он попросил, чтобы привезший его автомобиль выехал, как обычно, из центральных ворот, а сам, приставив лестницу к сараю, перемахнул через него и направился в лес. Сидя затем в рейсовом автобусе, он почувствовал себя спокойнее. Опасности не было никакой, и он решил, что ему все показалось.

Он не стал откладывать свое свидание с нужными ему людьми, а прямо с дачи поехал туда, где его ждали. Разговор получился недолгий. Паспорта и документы у них были в порядке, визы уже проставлены. Это делалось на тот случай, если бы пришлось кого-либо сопровождать. Они знали адрес в Берлине и знали, к кому обращаться, чтобы получить оружие после въезда в пределы Шенгенской зоны. Оставалось выплатить им часть гонорара и передать аванс. Правда, он не стал платить им половину полученного, но достаточно честно выделил каждому из них по десять тысяч долларов, пообещав заплатить столько же по возвращении и вдобавок оплатить все их расходы. Это была почти максимальная сумма, но Дима Полухин привык к тому, что ему доверяют, и не обманывал ни своих заказчиков, ни киллеров, с которыми работал уже несколько лет. Этот человек знал немало страшных секретов, но предпочитал молчать, понимая, что стоит ему однажды заговорить, как следующая цена будет назначена уже за его голову.