Символы дальних дорог

— Да, это оно… — хмуро произнес Варис. — Это очень редкое и невероятно дорогое зелье, одну порцию которого опытный алхимик и не менее опытный зельевар готовят несколько лет. Цена, как вы сами понимаете, запредельная. Как за изготовление, так и за использование, продажу и даже покупку — смертная казнь или вечное рабство. Называется очень поэтично — «Зов вечной любви». Крайне гнусная вещь, обнаружить ее после успешного использования невозможно уже через час. Вылечить пострадавшего… наверное, возможно, но это все равно будет моральный и духовный калека. Я бы предпочел смерть, пусть даже самую мучительную.

— И что же оно делает? — хрипло спросил Артем, которому стало не по себе.

— Привязывает разумного к определенному существу противоположного пола, но не обычным способом, нет, дело куда худа. У привороженного «Зовом» появляются нестерпимые, дикие желания получать от того, к кому привязан и тех, на кого тот укажет, унижения. Без ограничений. Иначе говоря, использовать это зелье могла только молодая знатная, очень богатая женщина, оскорбленная вами и жаждущая отомстить. Скорее всего аристократка.

— Но я никого не оскорблял! — возмутился юноша. — Мне до них всех просто дела нет!

— Вы, господин мой, не понимаете, что безразличие для надменных аристократок — самое страшное оскорбление?! — ошарашенно уставился на него дроу. — Видимо некая дама, хотя нет, скорее привыкшая получать все, что пожелает, молодая сумасбродка, взрослая женщина такой глупости не допустила бы, решила вас унизить и заставить сделать что-то отвратительное на глазах у всей школы, а потом постоянно вытирать об вас ноги. Причем она могла даже приказать вылизать с пола плевки или что похуже, и вы бы подчинились. После воздействия «Зова» разумный сопротивляться приказам не может, почти полностью теряя волю. Потому я и сказал, что предпочел бы смерть. Матроны во время суда надо мной предлагали использовать это проклятое зелье, желая превратить непокорного возмутителя спокойствия в восторженного раба, готового на любую мерзость, но старая жрица напомнила им, что это запрещено нашей богиней.

— Бог ты мой… — поежился Артем.

Ему почему-то сразу вспомнилось злорадное лицо лэнтессы Наргито этим утром. Неужели, она? От этой стервы ведь всего можно ожидать. Та еще тварь. Он не знал, что довольно далеко от школы мертвенно побледнела упомянутая лэнтесса, наблюдавшая за происходящим через кристалл Видения, до нее дошло, что тщательно разработанный план не сработал. И что теперь будет Илена не знала, только сейчас вспомнив, что полагается по закону за покупку и использование «Зова вечной любви». Она нашла пузырек с зельем в тайнике, найденном в будуаре прабабушке и решила превратить обнаглевшего варвара в покорного раба.

— Я вызвал Инару Тир Раэгези, — сообщил Варис. — Она, как бывшая матрона и жрица богини, единственная, кто способен не только справиться с «Зовом», но и выяснить на кого он был завязан, причем доказательно выяснить. А я пока что вызову ректора и представителей местной власти, чтобы были свидетелями. Прошу ни в коем случае не двигаться с места до прибытия Инары и ни в коем случае не снимать защиту. Также сообщение о случившемся передано в общую сеть связи, десантники скоро будут здесь, они сопровождают нашу матрону.

Он невидимой тенью скользнул к центральному актовому залу корпуса, возле дверей которого висел кристалл связи с приемной ректора и службой безопасности «Нирвана». Как только информация о применении в школе «Зова вечной любви» дошла до администрации, поднялся страшный переполох, преподаватели забегали, как застигнутые врасплох лисицей куры. Уже через десять минут к аудитории мэтра Крика, так и не выглянувшего на шум, примчались ректор, мэтр Сентар и еще несколько архимагистров. Варис уведомил их, что ожидают темноэльфийскую матрону, мастера ядов и противоядий, которая знает о случившемся и захватила с собой все необходимое.

Еще через несколько минут в сопровождении трех десантников и двенадцати ощенившихся оружием боевых дроидов появилась Инара. Она сразу ринулась к Артему, властным жестом подозвала к себе Вариса, быстро расспросила его, отмахнулась от ректора и принялась рыться в своей сумке. Кое-чего видимо не нашла, поскольку повернулась к Авигдору и распорядилась срочно доставить сюда походную лабораторию зельевара. Видимо, чего-то подобного от нее ждали, поскольку лаборатория была доставлена и развернута на трех вынесенных из ближайшей аудитории столах буквально за десять минут.