Символическая жизнь. Тавистокские лекции

Сознание он определял как отношение психических фактов к «факту, называемому эго», характер которого зависит от общего типа установки индивидуума – экстравертного или интровертного. «Я», или эго, связано с внешним миром посредством четырех функций: мышления, чувства, восприятия и интуиции. Будучи центром сознания, «я» возникает из бессознательного, а значит, сознание и его функции возможно понять, лишь опираясь на гипотезу личного и коллективного бессознательного. Эти допущения, наряду с природой функций, вызвали у слушателей множество вопросов, но Юнг ясно и строго объяснил, что конкретно понимается под терминами, многие из которых он сам ввел в аналитическую психологию.

Разъясняя методы, применяемые при изучении бессознательной психической деятельности, Юнг рассуждал об ассоциативном эксперименте, анализе сновидений и активном воображении. Некоторые слушатели удивлялись столь пристальному вниманию к ассоциативному эксперименту, поскольку этот метод уже давно используется в терапии. Однако Юнг ссылался на этот метод главным образом потому, что ассоциативный эксперимент играл ключевую роль в его ранних исследованиях. Когда молодым ассистентом в клинике Бургхольцли в Цюрихе он приступил к исследованию тайн психических заболеваний, у него не было никаких устоявшихся психологических знаний. Изучение словесных ассоциаций принесло неожиданные и крайне важные результаты, среди которых особенно выделяется открытие автономной природы бессознательного. Вообще, предположение о том, что психическая деятельность существует вне сознания, выдвигалось задолго до того, как Фрейд и Юнг обосновали его клиническую применимость. Но Юнг подтвердил эту давнюю гипотезу искусными трактовками ассоциативного эксперимента, а также посредством выявления и обсуждения эмоциональных комплексов доказал фрейдовскую теорию вытеснения. Первоначально реакция на слово-стимул предусматривала всего одно слово, однако Юнг посчитал, что данное условие снижает ценность эксперимента, и внес в процедуру кое-какие технические усовершенствования. Эксперимент и далее проводился в привычной форме с измерением времени реакции испытуемого, но также велась механическая запись, графически отображавшая воздействие эмоций на частоту пульса и дыхание, а еще фиксировались количественные изменения электрического сопротивления кожи. Было установлено, что разум и тело реагируют как единое целое, и это открытие позволило Юнгу первым среди клиницистов признать физиологическую значимость сопутствующих эмоций (ныне мы говорим о психосоматических явлениях).

Пересекая границу страны снов, если цитировать его слова, Юнг рассуждал о личностных и коллективных элементах в сновидении – в частности, об анализе сновидений, важнейшем терапевтическом инструменте; он считал, что «сновидение выполняет всю необходимую работу». Как-то раз Юнг ответил на довольно трудный вопрос по-немецки – к ужасу спрашивающего! Когда председатель указал ему на этот факт, он с улыбкой заметил: «Видите ли, бессознательное и вправду действует автономно!»

В своей четвертой лекции Юнг изложил интерпретацию сновидения с архетипическими мотивами и объяснил применяемый им метод амплификации. Он показал, что выявление параллелей при толковании сновидений соответствует сравнительному методу в филологии. Ввиду компенсаторных отношений между сознательным и бессознательным психика, в его понимании, представала саморегулирующейся системой, которую вполне можно сравнивать с гомеостатическими механизмами тела.

К сожалению, для завершения анализа необычайно интересного сна не хватило отведенного времени, и Юнг намеревался продолжить изложение в своей последней лекции. Однако взамен доктор Хью Крайтон-Миллер[8] предложил докладчику обсудить сложную проблему переноса, и это предложение горячо поддержали слушатели. С точки зрения Юнга, перенос является частным случаем более общего процесса проекции; было отмечено, что перенос способен стать главным затруднением при анализе. Юнг особо отметил опыт и навыки аналитика в работе с контрпереносом.

Происхождение переноса, его полностью спонтанное и ничем не спровоцированное возникновение – вот, по Юнгу, причины, побуждающие предпринимать длительную и непростую «терапию переноса».

При всей своей краткости этот юнговский обзор проблемы переноса послужил замечательной прелюдией к более поздней и гораздо более подробной работе – в 1946 году на немецком языке увидела свет книга «Психология переноса». Нельзя утверждать, что Юнг отверг собственные прежние воззрения, но понимание переноса, несомненно, стало более глубоким. В более поздней публикации «Mysterium Coniunctionis» он рассуждал о структуре самости и личности, природе переноса и контрпереноса и процессе индивидуации.