Символическая жизнь

Я использовал такой метод в работе со многими пациентами в течение целого ряда лет и обладаю обширной коллекцией подобных «опер» («opera»). Наиболее интересно наблюдать сам процесс. Естественно, я не всегда прибегаю к активному воображению как к некой панацее; должны быть определенные показания, свидетельствующие о том, что этот метод подходит для данного индивида; есть множество пациентов, по отношению к которым его применение будет ошибкой. Но часто на последних стадиях анализа объективация образов занимает место снов. Образы предвосхищают сны, и поэтому материал сновидений начинает иссякать. Бессознательное проявляется все реже, по мере того как сознание устанавливает с ним связь. Тут вы получаете весь материал, представленный в творческой форме, и в этом его огромное преимущество по сравнению с материалом сновидений. Это ускоряет процесс созревания (maturation), так как анализ по своей сути и призван служить этому процессу. Данное понятие не является моим изобретением; этот термин ввел один почтенный профессор – Стэнли Холл.

Так как активное воображение продуцирует весь материал в сознательном состоянии разума, этот материал оказывается значительно более оформленным, чем в сновидениях с их невнятным языком. Он гораздо более содержателен, нежели сновидения: например, в нем есть чувственные ценности, о нем можно судить чувственным образом. Очень часто сами пациенты ощущают, что определенный материал требует зримого воплощения. Например, они говорят: «Тот сон был настолько впечатляющим, что, если бы я только мог рисовать, я бы попытался передать его атмосферу». Или же они чувствуют, что определенная идея должна быть выражена не рационально, а посредством символов. Или они в плену у эмоции, которая становится понятной, стоит только придать ей некоторую форму, и т. д. И вот они начинают чертить, рисовать или оформлять свой образы пластически, а женщины – иногда вязать или ткать. Я даже знал двух женщин, которые вытанцовывали свои бессознательные фигуры. Бесспорно, их можно выразить и с помощью письма.

У меня есть немало длинных серий подобных рисунков. Они содержат огромное количество архетипического материала. Именно сейчас я собираюсь разрабатывать исторические параллели к некоторым из них. Я сопоставляю их с живописным материалом, выражающим сходные попытки людей прошлых веков, в особенности раннего средневековья. Определенные элементы символизма восходят к Египту. Множество интересных параллелей к нашему бессознательному материалу, вплоть до мельчайших деталей, мы обнаруживаем на Востоке. Подобный сравнительный анализ дает наиболее ценную информацию о структуре бессознательного. Вам тоже следует давать своим пациентам необходимые параллели, естественно, не в таком разработанном виде, в каком это было бы представлено в научном труде, но в том объеме, который требуется пациенту для понимания им своих архетипических образов. Ибо он может уяснить их истинное значение лишь в качестве типичных, повторяющихся способов выражения объективных фактов и процессов человеческой психики, а не сомнительных субъективных переживаний вне всякой связи с внешним миром. С помощью объективации своих безличностных образов и понимая изначально свойственный им смысл, пациент способен сам извлечь все ценности, которыми богат его архетипический материал. Он может сам это увидеть, и бессознательное становится понятным для него. Более того, эта работа определенным образом сама производит некоторый эффект на него. Все, что он вкладывает в нее, оказывает на него ответное воздействие и производит изменение его установки, определение которой я пытался дать, используя понятие не-Эго центра (non-ego center).