Символ Веры

Хольг обманул, нарушив уговор на сопровождение до Пальмиры. С другой стороны, все могло быть гораздо хуже. Главное - здесь есть телефон. Конечно, связываться с Морхаузом про-прежнему смертельно опасно, но теперь, оторвавшись (хотелось бы надеяться) от преследователей, Франц чувствовал себя увереннее и полагал, что тонкими иносказаниями удастся согласовать действия непонятным для лазутчиков образом.

Если только удастся вообще созвониться... Из глухих мест, по старым колониальным линиям, в Европу...

Гильермо, тем временем, делал вид, что его все это не касается и рассматривал окрестности. Когда-то, причем не столь уж и давно, городишко с непроизносимым восточным названием был симпатичным и уютным. По крайней мере, для белых людей. Отчасти он походил на дело рук джинна, воздвигающего среди жаркой пустоши сказочные дворцы. Только этот дворец вышел очень маленьким.

Дома из красного кирпича в два, а кое-где и три этажа, возвышались по сторонам улиц, мощеных серо-белой каменной плиткой. Здание «вокзала», то есть маленькой железнодорожной станции, было возведено из бетона с мозаичными картинами из трехцветного стекла. Поодаль возвышалась башня непонятного назначения, похожая на церковную, но без креста и колоколов. Прямая дорога, она же центральная улица, вела от станции прямо к площади с круглым фонтаном. Когда-то здесь было довольно уютно жить.

Когда-то...

Теперь даже не слишком внимательный взгляд Боскэ выхватывал многочисленные признаки запустения. Серый бетон станции был выщерблен и покрыт частыми мелкими дырками - похоже, его обстреливали. Такие же следы местами пятнали красный кирпич ближайших домов. Мозаика кое-где осыпалась, а местами ее варварски выдирали. Серые дорожки осели провалами, а частями вообще были разобраны на камень. В окнах наблюдалось мало стекол, все больше плотные занавеси и оксирановые пластины, поцарапанные и помутневшие от времени до состояния непрозрачных бельм. Насчет состояния фонтана издалека сказать было трудно, однако Боскэ подумал, что воды там точно нет. И наверняка уже не один год. Под стать городишке были и его жители, сливающиеся с антуражем серыми невыразительными лицами и блеклой одеждой. которую словно долго вываливали в пыли.

В общем, все это навевало печальные аналогии с неупокоенными, которые тщатся обрести покой, однако никак не могут прекратить бренное существование. Но здесь хотя бы не воняло, как в поезде. Гильермо вдохнул полную грудь горячего сухого воздуха и понял, что поспешил в суждениях. С мусором здесь явно не церемонились.

Тем временем спор продолжался. Ганза обступила монахов, однако не вмешивалась в разговор командира.

- Сначала телефон, - сказал Франц.

- Сначала деньги, - потребовал Хольг.

Франц затравленно оглянулся. Рожи наемников не обещали ничего хорошего. Очень хотелось позвать полицию, но секретарь был уверен, что не дозовется. И не факт, что здесь таковая вообще имеется.

- Хорошо, - неожиданно чуть уступил Хольг. - Снимешь деньги, франками, отпишешь на меня. Я на них погляжу, но на руки сразу не получу. Отложишь востребование на пару часов. Это обычная банковская услуга.

Гильермо снова мимолетно подумал, что у этого хромающего юноши со стеклянным взглядом психопата должна быть очень интересная история... Прихотливы пути, что забросили образованного человека с хорошим воспитанием в эту глушь, дав ему оружие и сноровку убивать.

- Точно? - тихонько спросила Родригес.

- Это не хавала, - столь же тихо пояснил фюрер. - Это банк в ассоциации «Кредо». Здесь такое можно.

- Затем я буду созваниваться... с кем надо, - подхватил мысль Франц, немного успокаиваясь.

- Да, - кивнул Хольг. - После этого сочтемся. И разойдемся.

Франц еще немного подумал. Это уже больше походило на привычную схему работы с залогами и последовательной ответственностью. А главное - казалось достаточно безопасным. Когда бандиты увидят деньги - они поймут, что все честно. Когда же получат их из банковского востребования - у них не будет повода пытаться навредить попутчикам. Не лучшая сделка из возможных, но в сложившихся обстоятельств - приемлемая.

Высоко в небе прострекотал мотор. Монахам этот звук ничего не сказал, Хольг подозрительно сощурился в сторону восходящего солнца, где жужжала авиетка. Узкоглазый азиат по имени «Чжу» со знанием дела закивал:

- Почтовик полетел.

Хольг ничего не ответил, успокаиваясь. Покрутил головой и потом уже заключил:

- Вот и порешали. Банк должен быть...

Он встал спиной к бетонной коробке вокзала, покрутил пальцами.

- Налево, туда и пойдем. Все высматриваем вывеску «Finances et du Crédit». Родригес...

Блондинка вскинула голову, готовая к указаниям.

- Кушнаф и вы, - Хольг пренебрежительно махнул неграм. Те кутались в свое рванье из шинелей, как будто вокруг была не жаркая восточная пустошь, а ледяная Россия, где, как известно всякому, даже медведи тонут в снегах. Аскари встрепенулись и опять закивали, всем видом показывая готовность исполнить любой приказ белого господина.