Символ «мертвая голова»

Находки наиболее древних искусственно деформированных образцов относятся к неолиту (Иерихон, Хирокития, возможно, Франция), халколиту (Библ, Сейн-Хоюк), железному веку (Лахиш)^{58}. Найденные на территории Ливана, Кипра и Крита черепа с искусственной деформацией датируются 4—2 тысячелетиями до н.э.^{59} Уникальные находки были сделаны не так давно на Балканах. В 1984— 1990 гг. археолог Л. Дурмап исследовал вблизи Вуковара несколько погребений, совершенных в 3000—2800 гг. до н.э. В самом древнем культурном слое памятника Вучедол были вскрыты останки людей, подвергшихся, по мнению ученых, своеобразной инициации. Почти на всех вучедольских черепах из могилы 3 имеется необычная ямка диаметром около 10 мм в верхней части лобной кости и в месте соединения теменных костей (анатомически область брегмы).

Экспериментальным путем удалось установить, что повреждения костной поверхности возникали под воздействием капель расплавленной меди. Чтобы не причинить здоровью человека серьезного вреда, капля раскаленного металла должна была соприкасаться с телом не более 20 секунд. Этого времени достаточно для создания постоянного углубления во внешнем слое мозговой капсулы. Все отмеченные таким способом люди долгое время оставались в живых. Расплавленный металл мог символизировать частицу солнца. Следует особо отметить, что «солнечным символом» в этом обряде помечали лоб^{60}.

В середине I тысячелетия до н.э. методы символического трепанирования, существовавшие у населения Северной Африки, подробно описывал Геродот: «…четырехлетним детям они прижигают грязной овечьей шерстью жилы на темени (а некоторые — даже на висках). Это делается для того, чтобы флегма, стекающая из головы в тело, не причиняла им вреда во всей дальнейшей жизни. Поэтому-то они, по их словам, исключительно здоровы. И действительно, насколько мне известно, ливийцы отличаются наилучшим здоровьем среди всех людей»^{61}.

Новосибирские ученые обнаружили точечную деформацию на мужском черепе из могильника Саргов Улус в Минусинской котловине и женском черепе из неолитического погребения на Алтае. Эти изменения оставили головные уборы, которые укреплялись на голове плотными повязками, стягивавшимися под подбородком. Точечная деформация вполне соответствует по своим проявлениям и последствиям символической, то есть не доведенной до сквозной перфорации, трепанации^{62}.

Археологические исследования XX в. позволили говорить о разнообразии форм посмертного манипулирования телами в конце раннего железного века Южной Сибири. Некоторыми исследователями была высказана мысль, что обширные дефекты черепа служили для целей последующего бальзамирования и мумификации^{63}.

Тот факт, что именно голова покойного подвергалась особому обращению, свидетельствует о роли этой части тела в идеологических представлениях древнего населения данного региона. Подобные воззрения имеют глубокие исторические корни. Например, М. Дэвлет, интерпретируя изображения окуневских личин-масок с антенной на голове, видит объяснение в представлениях мистической связи человека с космосом. Говоря о личинах сердцевидной формы с акцентированной областью макушки, она привлекает сакральное понятие «отверстие Брахмы». «Если вы хотите убить меня, то воткните иглу в теменное отверстие Брахмы»^{64}.

Некоторые черепа людей бронзового века, обнаруженные в Италии, также искусственно деформированы^{65}.

Самые ранние единичные случаи искусственной деформации черепа в Средней Азии относятся к 5—3 вв. до н.э.^{66} При этом деформация черепа сначала практиковалась в племенах Южного Приаралья и лишь со II в. до н.э. распространяется на южные и центральные районы Средней Азии^{67}. В начале нашей эры этот обычай был уже широко распространен в Средней Азии, откуда он проникает в сарматские племена в результате контактов последних с сако-массагетскими племенами^{68}. Этому способствовали активные торговые и религиозные связи сарматов с населением Ближнего Востока, которые осуществлялись через Среднюю Азию, а также миграции отдельных иранских племен. Решающая же роль в распространении этого обычая в сарматских племенах принадлежит, очевидно, пережиткам матрилинейности у сарматов.

Античные авторы оставили многочисленные свидетельства о высокой социальной роли женщин у савроматов (кочевые ираноязычные племена), их изображения в характерных головных уборах сохранились в вазовой живописи VI в. до н.э.^{69}

На основе характерных находок XIX в. антрополог Д. Анучин сделал обоснованный вывод о распространении этого обычая из Заволжских степей в Европу^{70}.