Симулакрон

— Он утверждает, что невидим, — поведал Пемброук, пока они с Николь спешили по коридору Белого дома к посадочной площадке на крыше. Полицейские однако утверждают, что его прекрасно видно во всяком случае, они-то уж точно.

— Это еще одна из его иллюзий, — сказала Николь. — Нам следует незамедлительно переубедить его в этом. Я скажу ему, что ясно его вижу.

— И его запах…

— Черт побери! Как я устала от его фокусов, от этих его приступов ипохондрии. Я намерена обрушить на него всю силу, все величие и всю власть государства, скажу ему категорически, чтобы он даже думать не смел об этих своим воображаемых болячках.

— Интересно, как это на него подействует? — как бы рассуждая вслух, произнес Пэмброук.

— Ему придется, естественно, подчиниться, — сказала Николь. — У него нет выбора — вот в чем вся суть. Я не прошу его, я намерена ему приказывать.

Пэмброук пристально поглядел на нее, затем пожал плечами.

— Слишком уж долго мы со всем этим валяем дурака, — продолжала Николь. — Дурно пахнет от него или нет, видим или невидим — Конгросян все еще на службе в Белом Доме, ему нужно появляться строго по расписанию и выступать с концертами. Ему нельзя трусливо прятаться на Марсе или во «Франклине Эймсе» или в Дженнере или где-нибудь еще.

— Да, мэм, — рассеянно произнес Пэмброук, погруженный в свои собственные весьма путаные мысли.

Глава 12

Когда Ян Дункан добрался до «Марсолетов Луни Люка» № 3 в центре Сан-Франциско, то обнаружил, что он опоздал с предупреждением Эла о налете полиции. Сюда уже прибыла НП; он увидел стоявшие здесь полицейские машины и одетых во все серое людей, заполонивших территорию стоянки.

— Выпусти меня, — распорядился он роботакси.

Он находился в квартале от стоянки и подъезжать ближе не имело смысла.

Расплатившись с такси, он устало побрел дальше пешком. Возле стоянки уже образовалась небольшая группка праздных любопытных прохожих. Ян Дункан присоединился к ним и, вытянув шею, глядел на полицейских, делая вид, будто его тоже интересует, почему они там оказались.

— Что происходит? — спросил у Яна сосед. — Мне всегда казалось, что власти не принимают всерьез эти стоянки развалюх.

— Правпол, должно быть, изменился, — заметила женщина слева от Яна.

— Правпол? — в недоумении повторил мужчина.

— Термин, применяемый притами, — со смехом пояснила женщина. Правительственная политика.

— О, — произнес мужчина, понимающе кивая.

Ян повернулся к мужчине.

— Теперь вам известен термин гостов, — заметил он.

— Да, да, — бойко произнес мужчина, ясно оживившись. — Значит, теперь и я кое-что знаю.

— Я когда-то тоже знал один термин притов, — сообщил ему Ян.

Он теперь уже ясно видел Эла внутри помещения конторы; Эл сидел между двумя фараонами; еще двое мужчин сидели чуть поодаль от Эла. Одним из них, так решил Ян, был Ричард Конгросян. В другом он узнал одного из жильцов самого верхнего этажа своего родного «Авраама Линкольна», мистера Чика Страйкрока. Ян с ним неоднократно встречался, на собраниях и в кафетерии.

Его брат Винс в настоящее время был их паспортистом.

— Термин, который я знал, — пробормотал он, — звучал так — «всепот».

— Что же означает это «всепот»? — спросил у него сосед.

— Все потеряно, — ответил Ян.

Этот термин как нельзя лучше характеризовал нынешнюю ситуацию.

Очевидно, Эл арестован; фактически, под арестом находились также и Страйкрок с Конгросяном, но эти двое мало волновали Яна — его беспокоила только судьба дуэта «Дункан и Миллер. Классика на кувшинах», будущее, которое открывалось перед ними, когда Эл согласился все-таки снова вместе с ним играть; будущее, дверь в которое теперь столь решительным образом захлопнулась у него перед самым носом. Мне следовало ожидать этого, отметил про себя Ян. Что как раз перед тем, как мы начнем собираться для поездки в Вашингтон, нагрянет НП и арестует Эла, положив тем самым конец этому их, казавшемуся уже столь перспективным, начинанию. Вот это и есть то самое невезение, которое так преследовало меня всю мою жизнь. И почему оно должно было оставить меня сейчас?

Если бы взяли Эла, решил он, они должны забрать и меня.

Протолкнувшись через кучку зевак, Ян ступил на территорию стоянки и подошел к ближайшему полицейскому.

— Подите прочь, — сделав красноречивый жест рукой, рявкнул на него облаченный во все серое полицейский.

— Арестуйте меня, — произнес Ян. — Я тоже имею к этому отношение.

Полицейский выпучил на него глаза.

— Я сказал — подите прочь!

Ян Дункан заехал полицейскому прямо в пах.

Тот, громко выругавшись, машинально запустил руку под сюртук и мгновенно выхватил пистолет.

— Черт вас побери, вы арестованы!

Лицо его позеленело от злости.

— что здесь происходит? — спросил подошедший к ним другой полицейский, повыше.

— Этот болван ударил меня, — объяснил первый фараон, продолжая держать в руке направленный на Яна пистолет и всем своим видом пытаясь не показывать, насколько ему сейчас больно.

— Вы арестованы, — спокойным тоном уведомил Яна его товарищ чином повыше.

— Я знаю, — даже и не думал протестовать Ян. — Я хочу, чтобы меня арестовали. Но все равно, рано или поздно, эта тирания падет.