Симон Громов и тайны ректора (СИ)

Да попадания огня в него, некто бы не допустил. Но вмешайся магистр, и дуэль считай окончиться, его поражением...

Симон кинул быстрый взгляд в сторону. Сбоку стоял магистр дюФольк! Где-то глубоко внутри его черепа, замигал тревожный огонек. Но его сигнал не успел дойти до мальчика, после короткой вспышки боли. Отступившее было зелье снова брало над ним контроль.

Но ему все же хватило ума действовать несколько осторожнее. Проведя целую связку заклинаний. Он на мгновение укрыл себя пологом невидимости, но не в целях укрыться от постороннего взгляда. А скорее сбить с толку. Он пропал буквально на секунду, а вот уже с того же места, бежит сразу три Симона. Каждая из его копий, выбирает свой маршрут, но конечная цель у них одна.

Но Атроциус так же не дремлет. Поднакопив силы, после нескольких своих залпов. Он ни сколько не теряясь, начинает обстрел ближайшего к нему противника. Когда Симон понял, что стреляют не по нему, а по копии, он чуть не расхохотался. Сдержав себя лишь по тому, что боялся привлечь внимание, к себе настоящему!

Но эта секундная расслабленность, сыграла с ним злую шутку. Ему с трудом удалось уклониться клоном от одного заряда, упав на землю. Но вот второго, избежать не удалось. К счастью судьи похоже видели, где он настоящий, а где его клоны. И ударившее в лежащею копию пламя, некто не остановил.

Симон поспешно разорвал с копией связь, не желая ощущать ожог на груди. И его снова скрутило в диком приступе боли! Мальчик грешным делом подумал на зелье дюФолька. Но подняв взгляд, и увидев торжествующую ухмылку на лице Атроциуса, сразу все понял!

Боль! Вряд ли кто-то из судей, понимает что едва он соприкасается с магией соперника, его скручивает от дикой боли. По крайней мере, не каких зримых проявлений заклинания, Атроциус не проявляет. Но теперь он практически не может ему противостоять! Хотя...

В прошлый раз, после двух залпов, ему потребовался небольшой перерыв. У Симона все еще была одна копия, и он мог успеть приблизиться на расстояние поражения, своего звукового заклинания. Не теряя зря времени, и рыча от терзающей его где-то внутри боли, он кинулся вперед.

Но оказалось его соперник только этого и ждал. Руки Атроциуса хлопнули, и во все стороны полетели крохотные искры пламени. Такие даже некто не станет блокировать, настолько мизерное воздействие они могут оказать! И только один Симон, знал что на самом деле, могут сделать эти крохотные огоньки.

Он развеял своего клона, упал на землю, зарывшись от скорости в неё лицом. Но огоньков было слишком много.

Он почувствовал, как его коснулся один, второй. Дальше он уже перестал что ощущать, настолько сильна вдруг стала боль. Всепоглощающая, она скрутила его тело в позу эмбриона, заставив взвыть от боли. С трудом собрав всю свою волю в кулак, он открыл глаза. Атроциус с насмешкой смотрел на него, а весь стадион улюлюкал. Насмехаясь над катающимся от боли, при все нескольких крохотных ожогах мальчиком.

В этот момент, все слилось в одно. Усталость, зелье бурлящее в крови, ненависть к Атроциусу. И Симон не успев даже подумать, вдруг направив на противника перстень, с яростью проорал.

- Кмелл Картус!

И тут же, понимая что он наделал. Симон с ужасом уставился на устремившуюся к его противнику струю дыма, больше походившего на пепел...

Гнев артефактора

За те несколько мгновений, пока не особо быстрое заклинание летело к Атроциусу. Симон успел сначала помертветь от осознания содеянного, а после еще повернуть голову, мечтая увидеть как один из судий обезвреживает его магию.

Но посмотрел он явно не в ту сторону, дюФольк все так же стоял, с улыбкой наблюдая за дуэлью. Он похоже даже нм чего не осознал, воспринимая свою должность, не как ответственную обязанность. А скорее как более удобное для наблюдения за турниром место.

К счастью судей всегда было двое. Симон успел заметить краем глаза, как перед его заклинанием, вспыхнул сразу десяток преломляющихся зеркал. Как должна была сработать эта защита, мальчик, так и не узнал. Дымящаяся стрелка, попросту не заметив защиты, прошла сквозь неё. Раздался звук бьющегося хрусталя, и висящие в воздухе зеркала, осыпались на землю призрачными осколками.

И в тот момент, когда Симон успел подумать, что не на что больше надеяться. Перед его противником, вспыхнул ослепительно белая сфера. Прикрыв рукой тут же начавшие слезиться глаза, мальчик безрезультатно пытался рассмотреть что-либо перед собой. Посматривая сквозь щелки, между пальцами руки.

Но сияние было слишком сильно, и лишь не начавшие раздаваться вокруг крики. Позволяли думать, что все обошлось благополучно.

Чья-то сильная рука, вздернула его, поставив на ноги. И тот час начала увлекать куда-то в сторону, тщетно трущий глаза мальчик, не видел ни чего вокруг. Путаясь в ногах, под гул возмущенных и ничего не понимающих зрителей, он похоже покинул поле. Его усадили на стул, и тут он услышал голос ректора Эйренгейта.

- Дайте мальчику умыться, не видите он едва видит! Приведите магистра Савицкую, мне нужна её помощь!