Читаем Симода полностью

Путятин много думал о войне в эти дни. Все шло плохо, и сам он немолод. Скоро исполнится пятьдесят. И дело идет нехорошо. Выиграть современную морскую войну с таким флотом из старых линейных кораблей, как у нас, невозможно. В глубину суши французы, конечно, не сунутся, довольно им. Англичане вообще не пойдут драться на берегу. А у нас молодежь довольна американцами, желала бы видеть в них союзников.

Канцлера мало беспокоят наши посты на Сахалине и па Курилах. Он доказывал, что и Амур нам не нужен. Но Муравьев дошел до самого царя и отстоял свое мнение.

Посьет привез новость. Капитан Адамс сказал ему, что губернатор Гонконга летом пошлет корабли и английскую морскую пехоту для занятия Сахалина. Вот до чего разоткровенничались американцы с нашими! Открыли им английские секреты! Надо отблагодарить Америку. Путятин знает – чем. Есть у него для американцев козырный туз.

Вот и сказать бы сейчас Муравьеву, что англичане будут на Сахалине. Да что толку... Молодой адмирал Невельской опять повторит: «Пусть нападают. Пока хватит силы, будем стрелять. Потом все сожжем и уйдем в тайгу! Англичане своим нападением и блокадой Сахалина лишь подтвердят всему миру, что остров наш. Чего нам и надо».

А японцы жмут па Путятина. А у меня нет силы. Да разве это исход, решение дела? Нет, и правительство не согласно будет, чтобы нашему победоносному флагу скрываться в тайге, поэтому я, как умею, решу дело дипломатическим искусством, бескровно, и это понравится государю. Я не дам англичанам никакого права вступить ногой на остров. Знал, знал все эти замыслы врагов Путятин еще прежде, ждал, предвидел, потому и подготовил дело к решению, каким оно представляется нужным с высоты положения посла. Канцлер любезен будет, дипломатическое лавирование оценит! Да кабы можно было поступить по-иному, разве стал бы адмирал Путятин хитрить?

Ну, да как бог даст. Все в руце божьей.

Японцы чувствовали себя голодными, но решили не возвращаться домой, а заехать к И-чину, сказать о фунэ для грузов посла и узнать, какие там новые неприятности и заботы у обоих губернаторов.

Переговоры с американцами вела другая делегация. Там тоже большие осложнения. Для американцев еще нет пока настоящей делегации, три князя, говорят, должны явиться из столицы, пока нет особого мецке. Чуробэ работает по совместительству, а это затягивает дела и затрудняет.

И-чин, которого Посьет метко назвал «дурак И-чин», и другой губернатор Симода назначены сюда как в почти открытый порт, по должности своей обязаны принимать иностранцев и вести с ними переговоры. Они заведуют портом для приема эбису. Поэтому их нельзя считать настоящей делегацией. И-чину приходится вести с Адамсом переговоры о ратификации американского трактата. Американцы любят И-чина, и он их тоже. Но американский коммодор нервничает. Присылка трактата задерживается. Адамс спросил, чья подпись будет на трактате, и остался очень недоволен объяснениями Исава Мимасака, то есть И-чина.

Исава – высокий, еще молодой человек, с горбатым носом и с толстыми, отвислыми губами. Глаза у него очень хитрые и нахальные, выпученные и яркие, как у горного козла. Он при всех недоразумениях с американцами пополнил за эти дни свои запасы шампанского, виски, сигар, приобрел полезные западные вещи, часы и даже револьвер. Но американцам он не уступает ни на йоту.

Он очень внимательно выслушал, что происходило у Путятина. Когда разговор о делах закончился, И-чин сказал, что хочет поблагодарить за спасение матери второго губернатора двух самых лучших матросов Путятина.

– Нет, это сделать уже нельзя, – сказал старик Тсутсуй.

– Завтра матросы уходят обратно в Хэда, – вступил в разговор Кавадзи. – Они приходили только за грузом и продуктами, которые дает американский посол.

– Американцы знают, зачем они приходили на двух баркасах, – сказал И-чин.

– Как же они могут не знать, если с утра начнется погрузка? Капитан Лесовский сказал мне, что твердо объяснил американцам, почему пришел с людьми из Хэда, чтобы они правильно поняли и не сделали упущения. Они приходили за грузом и завтра уйдут. Их дело тут будет закончено.

Исава Мимасака послал переводчика к Путятину. Эйноскэ объяснил, что матросы, как он понял, завтра утром уходят. Второй губернатор Цкуси Суруга но ками желал бы отблагодарить матросов за спасение своей матери во время цунами и просит адмирала прислать двух лучших морских солдат, самого большого роста.

– Кто у нас самого большого роста? – спросил Путятин, отрываясь от текста договора, за который он опять засел с Гошкевичем и Посьетом.

– Сизов спаситель его матери, он и выше всех у нас. Он и Маслов.

– Пусть идут.

– Вы отпускаете, Евфимий Васильевич? – спросил Посьет. – На ночь глядя...

– А почему не отпустить? – ответил адмирал. – Конечно, отпустим. Вы, господа, излишне подозрительны. Но не там, где надо!

Сибирцев нахмурился. Он тоже опасался за своих матросов. Они теперь унтера, но под командой у них нет никого. Скоро все матросы будут у нас унтерами, как у Невельского, дела это не меняет.

– Могут быть неожиданные опасности, – сказал он.

Перейти на страницу:

Все книги серии Морской цикл

Симода
Симода

Роман «Симода» продолжает рассказ о героических русских моряках адмирала Путятина, которые после небывалой катастрофы и гибели корабля оказались в закрытой, не допускавшей к себе иностранцев Японии (1854 год). Посол адмирал Путятин заключил с Японией трактат о дружбе и торговле между двумя государствами. Были преодолены многочисленные препятствия, которые ставили развитию русско-японских отношений реакционные феодалы. Русские моряки строят новый корабль, происходит небывалое в Японии сближение трудового народа – плотников, крестьян – с трудовыми людьми России. Много волнующих и романтических встреч происходило в те годы в японской деревне Хэда, где теперь создан музей советско-японской дружбы памяти адмирала Путятина и русских моряков. Действие романа происходит в 1855 году во время Крымской войны.

Николай Павлович Задорнов

Историческая проза

Похожие книги