Симба

– В данный момент времени – да, это триста долларов. Если бы мне требовался торт, то я бы постарался найти кондитера и заключить уже с ним контракт, указав в качестве оплаты торт. Понимаете?

– Погодите, то есть вы хотите сказать, что пришли ко мне только потому, что я могу дать вам эти триста долларов?

– Совершенно верно. В своих действиях я стараюсь руководствоваться максимальной полезностью для себя и окружающих. Я пришёл к выводу, что если я способен исцелять, то вполне могу пользоваться этим, чтобы помочь окружающим меня людям, но, помня о том, что если я буду бездумно помогать всем и каждому, то меня просто разорвут на кусочки, я решил, что будет справедливым ввести такой фильтр, как договор. Если у меня возникает в чём-то потребность, то я отыскиваю того, кто нуждается в моей помощи и способен помочь мне. Это взаимовыгодно, полезно для обоих. Своего рода симбиоз. Я честно выполняю свою часть договора, а клиент – свою. В результате я могу позволить себе не беспокоиться о том, что мне нужно жильё, деньги, еда, досуг – всё это я получаю от клиентов, после того, как выполню свою часть договора. Разве это не правильно? Разве это не справедливо? – спокойно и доброй улыбкой разъяснил Смит.

– А как же дети, больные раком или тем или иным недугом? Они ведь не имеют ничего… – вспомнив о справедливости, Роберт, как ни странно, вспомнил о детях.

– Оплата берётся с тех, кто ответственен за них: родители, опекуны, социальные службы, общество, наконец, – пожал плечами Смит.

– К-хм, – поразился простодушности и наивности парня Роберт, – ладно, где тут ставить подпись? Надеюсь, не кровью?

– Нет, что вы! Я вам не чёрт или ещё какой-нибудь демон, – рассмеялся Смит. – Подпись – это ваше согласие, хоть крестик ставьте, важен лишь факт согласия, договора. Я бы вообще устно договаривался, но люди почему-то больше верят бумажке. Вот, подпись ставиться тут.

Роберт расписался и с ожиданием посмотрел на Смита. Тот убрал договор в небольшую папку и достал из кармана небольшой шприц.

– Процедура не быстрая, но безболезненная и безопасная, – пояснил свои действия Смит. – Укол нужен для того, чтобы вы уснули. Дело в том, что многие люди неадекватно начинают реагировать, когда прямо у них на глазах начинают отрастать утерянные конечности.

Пациент с сомнением посмотрел на шприц, но позволил сделать себе укол и практически тут же уснул. Едва его дыхание стало размеренным и глубоким, Смит глубоко вздохнул, пробормотав пару ругательств в адрес недоверчивого вояки, что больше часа мурыжил его с договором.

– Скажи спасибо, что вообще не даром всё это делаю, а за три сотни баксов, – с этими словами он запер врачебный кабинет и прикоснулся к груди спящего. Рукав халата Смита потерял безупречную белизну, почернел и потёк, опутывая тело Роберта густой чёрной сетью. Смит закрыл глаза, стараясь не потерять сознание: его лицо стало бледным, а сам он заметно похудел и осунулся. Однако, процесс исцеления Динкинса стремительно шёл. Потерянная в бою кисть в считанные минуты отрастала заново. Хотя она была тонкой, с красноватой нежной прозрачной кожицей с густой сетью кровеносных сосудов.

Раздробленный коленный сустав вновь стал целым, а в конце "операции", на свет появился тускло поблёскивающий металлический осколок размером с ноготь. После этого чёрная масса вновь вернулась к Смиту и приняла вид белого медицинского халата. Парень снова вздохнул и тяжело сел, откинувшись на спинку стула, достал из кармана шоколадный батончик.

– В следующий раз, пожалуй, стоит проводить операцию неподалёку от полного стола, – озвучил свои мысли Смит, за секунды уничтожив батончик, затем достал ещё один, затем ещё и ещё один. А когда батончики закончились, он ткнул Роберта в шею пальцем. Спустя десяток секунд пациент очнулся и с удивлением уставился на свою руку.

– Обратите внимание: новенькая и целёхонькая. Только нужно немного разработать и позволить коже немного загореть – не отличите от старой. Осколок шрапнели или чего еще у вас было в вашем теле, на столе, можете полюбоваться, выкинуть или оставить на память. С ногой тоже не будет проблем, можете забыть о костыле, выкинуть или оставить на память, – Смит кашлянул, скрывая смех. – Кажется, я повторяюсь. Замечания есть? Если чем-то недовольны, то всё можно вернуть обратно, в договоре есть этот пункт.

– Нет, всё замечательно! – поспешно сказал Роберт и достал кошелёк, отсчитав три сотни, он расплатился.

– Ах, да! – Смит достал из папки копию договора. – Вот ваша часть. Раз замечаний нет, то я пойду, мне нужно потратить мои три сотни баксов.

С этими словами Смит вышел.

– Три сотни баксов… – растерянно повторил Роберт, вставая и рассматривая свою вновь целую конечность и трогая её всё подряд. Из-за нежной кожи чувствительность повысилась, что, впрочем, только больше побуждало Роберта прикоснуться к очередной поверхности. Гладкая и холодная поверхность окна, шероховатая и мягкая одежды, непривычно колючая щетина…