Сильвия

Изобретал я его черта за чертой, кусочек за кусочком. Сам испытывал то, что должен был испытывать он, сидя рядом с Сильвией. Вести машину он был в состоянии не больше двух часов, может быть, даже меньше — пока не заприметил первый попавшийся мотель. Я нанял машину и поехал по шоссе 80 — всего через полмили от городской черты оказался мотель «Эль-Ранчо», куда я завернул. Нет, этот построили семь лет назад. Совсем рядом оказалось еще три новых мотеля и один, работающий с 1947 года. Я разыскал хозяина, мы присели за рюмкой. Договор был такой: с меня пятьдесят, если не узнаю ничего нужного, сотня, если получу необходимые сведения. Управляться за стойкой осталась его жена, а мы покатили в Эль-Пасо.

Он рассказал мне про трех своих администраторов — Пибоди, Коэна, Сантоса. Оказывается, они сохраняли карточки на всех своих клиентов, а другие выбрасывали по прошествии семи лет. Так что никаких ошибок быть не может, только надо проверить по архиву. Еще он сказал, что в мотелях все устроено по-особому, это вам не гостиница, совсем на гостиницу не похоже, порядки другие. Был он совершенно лысый, этот тощий, бледный человек, сопровождавший каждую свою фразу покачиванием головы. Еще он все время облизывал губы, и от его тела исходил сильный неприятный запах.

— Попробуйте-ка в гостинице свободные установления завести, мигом со света сживут, а вот в мотеле можно. В мотелях чего только не делается, хотя, конечно, тоже разные они бывают, мотели то есть. И у меня тоже не монастырь, знаете ли. Даже у меня. Вот так-то. Я вам честно скажу. Либо чистенького из себя корчишь, либо делом занимаешься. Я занимаюсь делом. А как иначе-то, сами подумайте. Мне что, детектор лжи установить, что ли? Приезжают в три утра, регистрируются. А через два часа их уже след простыл. Мне как прикажете, до выяснения личности их задерживать? Мы ведь в свободной стране живем. Когда куда-нибудь едешь, брачное свидетельство брать необязательно. У меня хоть драк и прочего не бывает. А то есть местечки, так там по шесть раз на день белье перестилают. И несовершеннолетних готовы принять. Ну, и черт с ними. Вот у меня так: если клиенту явно двадцати нет, тогда, будь добр, брачное свидетельство предъяви. Правильно я делаю, мистер Маклин?

Я ничего не ответил, а он все что-то талдычил, талдычил всю дорогу. В Эль-Пасо, обзвонив Пибоди, Коэна и Сантоса, я принялся за дело как следует, показал им всем свое удостоверение, подписал какие-то бумаги о неразглашении. Каждый из них получил по пятерке — всего-то за то, что извлек из архива карточки за сентябрь 1948 года. Я эти карточки просматривал под пристальным наблюдением клерка и хозяина мотеля, во все глаза смотревшего, как бы я, раскопав, что нужно, не вздумал заявить, что ничего подходящего не нашлось.

— Идите вы к черту, — не выдержал я.

— Эй, полегче, полегче, — сказал он, — А то сейчас никаких карточек не будет.

— К черту! Я же сказал.

А карточка уже лежала передо мной на столе. Первый понедельник сентября 1948 года: «Мистер и миссис Оскар Стивенс. Авеню Форт Вашингтон, 4500, Филадельфия, штат Пенсильвания».

Зарегистрировались в десять вечера. На машине мистера Стивенса был нью-йоркский номер — он, видимо, не подумал, что клерк запишет и номер его машины. Хотя и адрес он выдумал не очень изобретательно. В Филадельфии нет авеню Форт Вашингтон, она в Нью-Йорке. И фамилию он сначала хотел написать другую — Стирнс; видно: «в» получилось, когда он исправил «р». Так что, похоже, не Оскар Стивенс, а Оскар Стирнс, а вот номер машины известен мне точно.

Я выложил сотню, тщательно скопировал регистрационную карточку. Потом велел хозяину мотеля убираться на все четыре стороны, правда, улыбаясь, чтобы он не вскидывался. Он на прощанье заметил, что никто не давал мне права оскорблять его и обзывать, как собаку. Я извинился.

Через четыре часа я был на борту самолета, летевшего в Нью-Йорк.

Часть 5 Энглвуд

Глава I

По данным автоинспекции штата Нью-Йорк, в 1948 году Оскар Стирнс — сорок один год, рост сто семьдесят сантиметров, вес восемьдесят семь килограммов, волосы каштановые, глаза голубые, белый — был владельцем «понтиака» с двумя дверцами. В 1950 году он купил новый «понтиак». В 1952 году обменял его на «бьюик» с четырьмя дверцами, а в 1955 вместо «бьюика» появился «кадиллак», зарегистрированный в инспекции штата Нью-Джерси. В этой инспекции мне сообщили, что с 1957 года у него есть и вторая машина, «форд» — вездеход. А адрес такой: усадьба «Гейблс», Клифлайн-драйв, Энглвуд, Нью-Джерси.

До того как покинуть штат Нью-Йорк, он с 1948 года жил по двум другим адресам. Первый: авеню Форт Вашингтон, 322, район довольно непрестижный, пришедшее в упадок гнездо тех, кто считается средними классами. Оттуда он перебрался на Девяносто первую улицу, ближе к Ист-Ривер, а уж затем в Энглвуд.