Сильнодействующее средство

— Осторожнее с кофеином! — предостерег он. — Он повышает холестерин.

Помолчав, он улыбнулся жене.

— Но мне это, кажется, не грозит, а? Принеси-ка и мне чашечку.

Хьюлет открыл портфель и достал большой конверт.

— С позволения вашей супруги я ознакомился с результатами обследования, которое вам провели в Новой Зеландии.

— В Новой Зеландии? — Адам был озадачен. — С чего бы это я потащился в Новую Зеландию?

— Так… — произнес Хьюлет. — Понимаю, вы устали и, по-видимому, подзабыли. Надеюсь, вы знаете, что я невропатолог, и, по моему мнению, у вас возникли кое-какие проблемы со здоровьем.

— Вот как? — с остекленевшим взором отозвался Адам.

Врач кивнул.

— Естественно, мы бы хотели сделать томографию у себя. Однако снимки, которые вы привезли с собой, подтверждают диагноз доктора Муди. — Молодой человек помолчал, после чего осторожно произнес: — Я считаю, у вас болезнь Альцгеймера.

Больной удивил всех своей реакцией.

Не отрывая глаз от огня, Адам ровным тоном объявил:

— Я того же мнения.

Все следующие дни он говорил как заведенный. Часы бодрствования превратились в нескончаемый диалог с женой. Ему столько надо было успеть рассказать! А времени оставалось непоправимо мало.

Интимные отношения тоже приобрели первостепенную важность. Между ними словно существовала невысказанная договоренность: каждое прикосновение мужа Аня воспринимала как доказательство того, что он осознает, что делает. И что пытается выразить.

В минуты молчания говорили руки. А когда разговор происходил вслух, то все слова меркли перед выразительностью интонаций.

И поцелуй длился вечность.

* * *

Нужно было поставить в известность близких. В первую очередь — Хедер. Поскольку разрушение личности при этом заболевании происходит стремительно, девочке предстояло лишиться отца раньше его физической смерти.

Тони они тоже собирались сказать.

Аня позвонила Лиз, та немедленно примчалась — чтобы «помочь привести дом в порядок».

Пожилая, но все еще энергичная женщина оказалась совершенно незаменимой помощницей для Ани, которой до сих пор не к кому было обратиться за поддержкой.

Именно Лиз настояла на том, чтобы самой сказать обо всем Хедер и Тони. Потом она рассказывала, как поразила ее их реакция. Тони неожиданно разразилась слезами. А Хедер не плакала — она была в шоке.

— Можно мне с ним увидеться? — попросила бывшая жена.

— Не знаю, — честно призналась Лиз. — Думаю, это Ане решать. Но Хедер он сам очень рвется увидеть.

Ласково глядя на свою крестницу, она спросила:

— Заехать за тобой завтра после уроков?

Девочка молча кивнула.

«Уважаемый профессор Куперсмит!

Для меня большая честь получить от вас приглашение к совместной работе. Тема представляется мне чрезвычайно интересной. Разделяю ваш мнение, что в психологическом плане момент для этого исследования выбран весьма удачно.

Меня крайне интересует проблема предотвращения дегенерации клетки — не в целях отсрочки смерти, а для продления жизни.

Этическая сторона проекта не вызывает сомнений, поскольку в случае успеха мы не просто сможем продлить людям жизнь, а замедлить весь процесс старения, так что восьмидесятилетняя мать не будет страдать ни старческим слабоумием, ни физическим бессилием, а сможет вести такую же полноценную жизнь, как нынешние пятидесятилетние.

Журналистам все это кажется недостижимым, но они забывают, что в середине девятнадцатого века средний американец доживал лишь до сорока пяти, а к концу нашего столетия продолжительность жизни составит вдвое больше.

В этом смысле продление детородного возраста у женщин будет вполне в духе нового биологического образа жизни.

Короче говоря, я с удовольствием обговорю с вами условия совместной работы.

Искренне ваш, Сэнди Рейвен, профессор генной инженерии».

Желая всеми способами продлить Адаму жизнь мозга, Аня прочла ему это письмо и даже обсудила с ним кое-какие детали.