Сильнейшие (ЛП)

Мои губы приоткрываются, поскольку шок подавляет все эмоции.

- Ты хочешь, чтобы я замаскировала тебя под Гвардейца?

- У тебя есть идея получше? - возражает он.

Быстро понимаю, что идеи получше у меня нет. Кладу руки на бедра, когда смотрю на него.

- И зачем мне тебе помогать? Ты не произвел хорошее впечатление, - делаю паузу. - При обеих наших встречах.

- Мое обаяние не для всех, - он поднимает руку и проводит большим пальцем по пересекающему губу шраму. - Но, уверяю, что это выгодно и тебе.

Я хмурюсь.

- И как же?

- Во-первых, совершенно очевидно, что тебе нужна… помощь, - я собираюсь возразить, когда он поднимает испачканную золой руку, заставляя меня замолчать. - Нужно ли мне сейчас напоминать о твоей попытке воровства? - он неодобрительно качает головой. - Я могу предложить тебе еду. Воду. Припасы.

Невероятно заманчиво. Чума знает, что долго без Пэйдин я не продержусь, ведь у меня нет еды. Я переступаю с ноги на ногу.

- И что еще?

Он слегка наклоняет голову, пронзая взглядом

- Шанс снова увидеть лучшую подругу, пока не стало слишком поздно.

Меня возмущает его намек.

- Конечно, я снова увижу ее, когда все это закончится.

Его ледяные слова пускают холодок по моей спине.

- А что, если нет?

Я сглатываю, с ненавистью отмечая, что позволила задуматься над его словами.

- Итак, представим, что я пошла с тобой. Во дворец, - он медленно кивает. - Я бы пошла к Пэйдин, а ты к Гере?

Еще кивок.

- Насколько я знаю, они должны быть в одном крыле замка, пока проходят Испытания. Однако, к сожалению, я не знаю, где это.

- Вот почему тебе нужна форма Гвардейца. Так ты сможешь свободно проходить по коридорам, пока ищешь нужное крыло, - тихо дышу, понимающе кивая.

- Именно, - он протягивает руку в саже, и его губы слегка изгибаются в намеке на улыбку. - Договорились?

Мои глаза слезятся от сажи на его ладони.

- Ты не спросил, как меня зовут.

Он выдыхает.

- Извини, я думал о более важных вещах, - заметив мое выражение лица, он ворчит. - Во что бы то ни стало, пожалуйста, одарите меня знанием вашего имени. Я вне себя от любопытства.

Я широко улыбаюсь.

- Адина. Большое спасибо, что спросил. А тебя как зовут?

Выдавив саркастическую улыбку, он неохотно отвечает:

- Зови меня Мак.

- Ладно, Мак, - протягиваю руку, чтобы коснуться его мозолистой ладони в рукопожатии, - теперь мы партнеры.

- Что ж, партнер, нам придется работать быстро. До начала Испытаний осталось не так много времени.

Глава третья

Макото

— Полагаю, ты голодна, раз уж рискнула всем ради булочки.

Она забавно открывает рот от удивления и смотрит куда угодно, но только не на оживленную улицу перед нами. Не позволяя ей сказать ни слова, я закатываю глаза, приобнимаю ее за плечи и оттаскиваю в сторону от проезжающей телеги.

Кажется, она едва ли это замечает, поскольку с ее лица не сходит потрясение.

— Как ты узнал, что я украла… — она замолкает, беспокойно оглядываясь вокруг, как будто при упоминании о столь страшном преступлении на нее может наброситься Гвардеец. Только убедившись, что вокруг безопасно, она шепчет:

— Как ты узнал, что я украла сладкую булочку?

— Мед все еще на твоей руке, — сухо отвечаю я. Услышав это, она застенчиво заводит руки за спину. — После того, как я увидел, что тебя преследует Гвардеец, что ж, мне хватает ума, чтобы сложить два и два.

Мои слова звучат небрежно, хотя на самом деле они далеки от истины. На самом деле я наблюдал за ней все утро и видел ее жалкую попытку кражи. Но это я, конечно, оставляю при себе, потому как у меня есть план, который нужно осуществить. Очень глупый и немного безумный.

— Ума, говоришь? — с сомнением спрашивает она, приподнимая бровь.

— Я так считаю.

Она хмыкает.

— Заметно.

Дальше мы идем молча, сопровождаемые лишь шумом улицы.

Блаженные восемь секунд.

— У тебя есть работа?

Искоса смотрю на ее веселое выражение лица.

— Я работаю на себя.

На этот раз она сдерживается лишь на шесть секунд, прежде чем заговорить снова.

— А хобби?

— Эгоизм, — я встречаюсь c ней взглядом, после чего с моего языка снова слетают саркастичные слова:

— В сочетании с редким самобиванием.

Ее губы сжимаются, но она быстро скрывает разочарованное выражение за одним из своих радостных замечаний:

— Ну, разве ты не чудесный собеседник?

Снова искоса смотрю на нее.

— Стараюсь.

Ее глубокий вздох слышен даже сквозь непрекращающийся шум Лута. Я почти улыбаюсь. Потому что я ужасный человек, который не верит, что кто-то может быть настолько счастлив. А может, она такая, просто потому, что еще не узнала меня.

Вероятно, я могу запросто сломать ее, мог бы стать ее худшим кошмаром — ее противоположностью. И по правде сделал бы ей одолжение. Заставил бы ее испытать что-то кроме постоянной, невыносимой радости.

Оглянувшись, я вижу, как она поднимает голову к небу. Ее кожа сияет в теплых лучах, ласкающих ее лицо. Легкая сиреневая рубашка спадает с плеча, обнажая изящную ключицу и смуглую кожу. Мой взгляд скользит по черным кудрям, подпрыгивающим в такт каждому ее шагу. Развевающаяся на ветру челка временами раскрывает ореховые глаза, яркие и безмятежные, которым не место в трущобах.