Сильнее страха

Сьюзи отдала письмо Эндрю, дождалась, пока он его прочтет, и прошептала:

— Как жаль, что я ее не знала!

— Ты догадываешься, о каком месте она говорит?

— Не могу даже представить!

— А эта музыкальная пьеса? Ты сможешь ее сыграть?

— Я так давно не играла! Сыграть — нет, но прочесть, пожалуй, смогла бы…

— Когда те, кто хотел от нас избавиться, узнают о своем провале, у нас уже не будет времени. Так что попытайся вспомнить. Матильда никогда тебе не рассказывала, куда они с матерью ходили тайком?

— Теперь и ты называешь ее Матильдой! Нет, я же говорю: не имею ни малейшего представления. Кнопф — другое дело. Хотелось бы верить, что друг, которому она хотела доверить этот пакет, — это он.

— Раз я нашел его здесь, значит, она в последний момент передумала.

— Ей не хватило времени, только и всего.

Эндрю разложил фотографии по столу. На всех красовалась Лилиан, снятая на острове: вот она лежит на пляже, вот замахивается топором у сарая, вот расставляет на крыльце цветочные горшки, вот стоит на коленях перед камином и с насмешливой гримасой разжигает огонь. На одной фотографии красовалась голая Лилиан, снятая в ванне со спины. В последний момент она оглянулась и поняла, что ее снимают.

— Не могу тебе позволить подглядывать за моей бабушкой! — Она вырвала нескромную фотографию из рук Эндрю.

— Тебя тогда еще на свете не было! — попробовал он оправдаться.

— Она была неплохо сложена, — заметила Сьюзи.

— Тебе нет нужды ей завидовать.

Сьюзи прищурилась, вглядываясь в снимок.

— Гляди! Видишь зеркало над раковиной? В нем можно разглядеть лицо ее любовника!

Эндрю схватил фотографию и тоже вгляделся в него.

— Пожалуй, только черты нечеткие…

— Видел столик у дивана? На нем лупа! — воскликнула Сьюзи, вскакивая с места.

Фотографию она забрала с собой, Эндрю остался ждать ее на кухне. Заскучав, он поплелся в гостиную. Там Сьюзи изучала фотографию при помощи увеличительного стекла.

— Теперь я понимаю, почему Кнопф называет ее авангардисткой…

— Не понял… — бросил Эндрю, садясь рядом с ней.

— Любовник бабушки был моложе ее минимум на двадцать лет!

— Дай-ка! — Эндрю отобрал у нее лупу. — Ну вот, теперь и я кое-что понял, а то все гадал, что имел в виду Бруди, говоря о «вершине власти». — У Эндрю от удивления отвисла челюсть. — Человек с этой фотографии стал спустя тридцать с лишним лет могущественным вице-президентом США, самым страшным за всю нашу историю.

— Он еще жив?

— Да. Страдает сердечной недостаточностью, но живой.

— Мне необходимо с ним поговорить!

— Ты не только сумасшедшая, но и наивная. Таких наивных женщин я еще не встречал! — фыркнул Эндрю.

— А встречал ты, конечно, уйму женщин!

— Ты не представляешь, кто скрывается за этой добродушной маской. Готов поспорить, что твоя бабушка спохватилась только в день их разрыва.

— Они любили друг друга. Он наверняка многое о ней знает.