Сильмариллион (Перевод З. Бобырь)

Никому более не удавалось сделать подобное, потому что после нападения король уступил Саурону и срубил Белое дерево и с тех пор отказался от верности Аману.

По замыслу Саурона на холме возвели башню, и ее венчал купол. На вершине купола сделали отверстие, где Саурон сжег срубленный ствол Нимлота.

Могущество Саурона с каждым днем возрастало, и в той башне люди совершали кровавые жертвоприношения Мелькору, и чаще всего жертвами были Верные.

Саурон привлек к себе на службу тех, кто восстанавливал человека против человека, и они бродили по стране, и народ начал роптать против короля и вождей.

С помощью советов Саурона король приумножал свои владения и строил корабли. Теперь нуменорцы отправлялись в Среднеземелье вооруженными и появлялись там как свирепые воины. И они преследовали людей, забирая добро и обращая их в рабство, и многих убивали на своих алтарях. Люди боялись нуменорцев, и память о добрых королях исчезла из мира.

Так Ар-Фаразон стал величайшим тираном, какого не знал мир со времен царствования Моргота, хотя в тени трона фактически всем правил Саурон.

Шли годы, и король почувствовал приближение смерти, и его охватило чувство страха. Тогда настал час для Саурона, которого он долго ждал.

И Саурон обратился к Ар-Фаразону, сказав, что сила короля теперь настолько велика, что он мог бы навязать свою волю всему существующему. И Саурон сказал:

– Сами Валар владеют страной, и лгут тебе, скрывая ее. Причина тому – жадность и страх, как бы короли людей не вырвали у них королевство, но великие короли сами берут то, что принадлежит им по праву.

Тогда Ар-Фаразон, одурманенный вином, внял словам Саурона и начал вынашивать в сердце замысел войны против Валар. Он тайно готовил ее, и все же Амандиль получил предостережение о намерениях короля. Поэтому он призвал своего сына Элендиля и сказал ему:

– Мрачны дни, и нет для людей надежды, так как Верных осталось мало, и я решил уплыть на запад и обратиться к Валар и к самому Манве, и просить его помощи, пока еще не все погибло!

– Но не предашь ли ты этим короля? – спросил Элендиль. – Ведь тебе хорошо известны обвинения, которые выдвигают против нас, будто мы предатели, а ведь эти обвинения ложны.

– Хотя бы я думал, что Манве ждет подобного от посланца, – я предал бы короля. Но я буду умолять о милосердии к людям и об избавлении их от Саурона, потому что среди них остались еще Верные.

– Но как ты думаешь, отец, что произойдет с твоими домочадцами, когда станет известно о том, что ты сделал?

– Это не должно быть известным, – сказал Амандиль. – Я подготовлю свой уход в секрете и уплыву на восток, но тебе, сын мой, и твоему народу советую подготовиться и погрузить на другие корабли все то имущество, с которым вы не захотите расстаться. Снарядив корабли, вы должны собраться в гавани Роменны, и когда придет время, вы объявите, что последуете за мной на восток. Но пусть не будет заметно, что вы собираетесь взять с собой много людей – из-за войны, которую король ныне замышляет, ему потребуются все силы, какие он сможет собрать. Ищите Верных, и пусть они подчиняются вашему решению.

– Какому решению, отец?

– Не вмешиваться в войну и наблюдать, – ответил Амандиль. – Пока я не вернусь, я не могу сказать больше.

Затем Амандиль простился со своими домочадцами.

– Будьте всегда наготове, ибо конец мира близок! Ночью Амандиль взошел на большой корабль и повел его на запад. Он взял с собой трех слуг.

Элендиль выполнил все, что приказал ему отец, и его корабли стояли у причалов. Верные погрузили на них своих жен, детей и имущество. Так Элендиль приготовился ко всему и не вмешивался в злые дела тех дней, ожидая знака, которого не было. Тогда он отправлялся к западным берегам и смотрел вдаль за море, потому что тоска одолевала его: он любил своего отца.

Теперь молнии сверкали все чаще и убивали людей на холмах, в полях, на улицах. Ужасная молния ударила в купол храма и расколола его на части, и пламя охватило его, но сам храм не дрогнул, и Саурон стоял наверху, и люди называли его тогда богом и делали все, что он требовал.

А король Ар-Фаразон все ускорял свое вооружение. В то время флоты нуменорцев покрыли все море на западе страны. Флаги на кораблях были золотые и черные, и все это ожидало слова Ар-Фаразона.

И вот с заката поднялись орлы Повелителей Запада, и позади них он пылал красным пламенем, так что весь Нуменор был как бы озарен горящим золотым огнем.

Тогда Ар-Фаразон взошел на борт своего могучего корабля, и на нем был установлен трон Ар-Фаразона. Он надел корону и доспехи и велел поднять якоря.

Флот нуменорцев двинулся навстречу угрозе запада.

Постепенно флотилия скрылась из вида часовых, и ночь поглотила ее, и утром нуменорцы проникли в запретные моря. И вот армада Ар-Фаразона появилась из-за горизонта и окружила Альквалонде и весь остров Эрессе, и нольдорцы испугались. Гордость правила Ар-Фаразоном, и в конце концов он покинул корабль и сошел на берег, который был пустынным, и объявил его своим владением.

И войско нуменорцев встало неприступным лагерем возле Туны, откуда бежали все эльдарцы.