Силентиум (СИ)

Она вспомнила всё. Как перевернулась лодка, как её схватили русалки и сразу же уволокли ко дну. Как Малфой пришёл за ней, хоть и не был готов к встрече с подводными тварями. А затем — как её тело пронзило остриё трезубца. Жуткая, невыносимая боль, что продлилась совсем недолго, всего пару мгновений, а после — мрак. Провал.

Гермиону охватила паника. Она лихорадочно схватилась руками за живот, но обнаружила лишь дыры на платье. Она не понимала своё состояние, так как не в силах была отличить сон от реальности. Действительно ли с ней всё это произошло? Или всё, что она помнит — обман? И Малфой… Она словно впервые видела его. В какой-то степени так оно и было.

— Тише, успокойся, ты в порядке, — он наклонился, отняв от её живота беспокойные руки. Её взгляд всё ещё был диким и потерянным. — Ты в безопасности. Всё позади.

— Ты… — выдавила она, жадно вглядываясь в его глаза. — Ты спас меня, — Грейнджер потрясённо покачала головой. — Ты спас мне жизнь.

Малфой сжал зубы, болезненно поморщившись. Почему от этих слов ему было так больно? Почему он всё ещё чувствовал, что сделал недостаточно?

Выпустив её руки из своих ладоней, он заключил в них её утончённое лицо, придвинувшись ближе.

— Прости меня, — с дрожью в голосе произнёс он, глядя прямо в её карие глаза. — Умоляю, прости меня за то, что я был таким уродом. За все обидные слова, за то… что сделал с тобой тогда, в коридоре. Мне ужасно стыдно. Я чёртов идиот.

Его слова излучали такую кристальную искренность, что от накативших чувств у Гермионы перехватило дыхание. Его раскаяние тронуло её бедное сердце, разбив на мелкие кусочки, и она расплакалась, крепко обняв Драко за шею. Он обнимал её в ответ, прижимая к груди, и не мог поверить, что наконец познал вкус освобождения от своего же собственного заточения в компании с душепожирающими демонами.

Долгое время они просидели, обнявшись. Отголоски праздника на противоположном берегу постепенно сходили на нет. Пожалуй, время было уже за полночь.

— Как же жаль, что я пропустила свой первый поцелуй, — тихо, с грустью прошептала Гермиона.

Драко улыбнулся. Конечно же, он догадался, что ей был известен способ. И, разумеется, он ни разу не сомневался в том, что прагматичность Гермионы Грейнджер не позволит ей целовать кого угодно, если она не захочет того сама.

— Ты должна была мне сказать. Раньше.

— Тебе? — нервно усмехнулась она. — Хочешь сказать, ты бы не выставил меня на посмешище?

— Может, и выставил бы, — виновато ухмыляясь, признался Малфой. — Но зато я бы знал, что чисто теоретически в моих руках находится твоя судьба. И, возможно, поцеловал бы тебя намного раньше.

Гермиона рассмеялась, отстранившись от Драко, чтобы видеть его лицо — надменное, но с переполняющей нежностью во взгляде. Сегодняшний вечер изменил их обоих, сорвав все маски, словно пластырь — быстро, не дав времени подготовиться и всё обдумать. Судьба всегда так поступала — швыряла своих подопечных из огня да в полымя, не заботясь об их целостности и невредимости. И если удалось выжить, то это подарок. Раз не вышло отнять — поблагодари её за промах.

— Ты же знаешь, что произошло, — серьёзно проговорила Гермиона. — Почему проклятье разрушилось.

— Знаю, — Драко глубоко вздохнул. — И это пугает меня.

— И меня.

— Но не так сильно, как вероятность того, что я мог тебя потерять.

Теперь она должна почувствовать. Должна узнать, каково это. Словно это снова случится впервые. Драко аккуратно заправил её волосы за ухо и, оставив прежние страхи и сомнения позади, накрыл губы Гермионы своими, всецело отдаваясь магии этого поцелуя.

И в этот раз она ему ответила. И Драко понял: никакое волшебство в мире не сравнится с этим чувством. И невыразимцы вряд ли когда-то разгадают его тайну.

Спустя долгие минуты чарующего упоения и сладкой истомы, Гермиона отстранилась, положив голову ему на плечо, и прошептала на ухо:

— Знаешь, я вспомнила кое-что. Там, на дне озера… Я знала, что мне конец. Что они не отпустят меня. И я смирилась с этим. Но… Когда ты пришёл за мной… Я так испугалась, что из-за меня ты пропадёшь. Больше всего я боялась не своей смерти, а того, что они не оставят в живых тебя.

Малфой вслушивался в каждое её слово и в конце усмехнулся. Как же это по-гриффиндорски — обесценивать собственную жизнь, но превозносить чужую. Он никогда этого не понимал. Жертвенность, храбрость и непомерную духовную силу. Истинный «божий лев».

— Ариель, — прошептал он ей на ухо.

— Что?

— Ничего. Просто мысли вслух.

Драко улыбнулся, зарывшись носом в её влажные волосы. Возможно, он сошёл с ума. Возможно, он и сам находился под действием какого-то проклятья. Но если от него существует какое-то лекарство, он бы предпочёл никогда его не находить.