Сила крови II

Написано на чистом немецком без вкраплений чужих слов очень крупными белыми буквами, и лишь в самом низу вскользь прошла вязь японских иероглифов.

Ясно, Территория Священной Германской Империи. Бравые тевтоны со своей знаменитой педантичностью, даже в откровенных трущобах умудрились разместить символ собственной власти. Мол, то что здесь нет постоянных полицейских патрулей, не значит, что здесь нет закона. Все обязаны подчиняться установленному порядку, даже откровенные маргиналы.

Что примечательно — блок целый без каких-либо повреждений. Если бы подобный агрегат установили где-нибудь в негритянском гетто, его давно бы уже разбили, сломали или как минимум попытались бы снять. Вот что значит менталитет на национальной почве.

Прямое восстание в этих условиях невозможно. Понимают ли это Ронины и Самураи, борющиеся за независимость? Японцы покорно приняли поражение, привыкнув к новому порядку вещей. Поднять их на революцию сложно, если вообще возможно.

Возможно повстанцы решили пойти другим путем — взорвать общество изнутри, устроив особо сильный теракт? Ведь стабильность власти протектората зиждется на уверенности в собственном превосходстве. Если показать слабость администрации, неспособность противостоять атакам революционеров-боевиков, то можно вызвать неуверенность в социуме, посеяв сомнения.

И тогда уже никакой авторитет не спасет. Многие поверят, что это возможно — драться и победить.

— Точнее им дадут в это поверить, а затем зальют кровью, — задумчиво пробормотал я неспешно оглядываясь.

Нет, версия с терактом слишком проста. Да и сколько их уже устраивали Ронины, незыблемость власти протектората даже после самых кровавых нападений ни разу не подвергалась сомнению. Нет, здесь что-то другое, что-то напрямую связанное с магией. Иначе зачем им перстень Мещерских.

Переливающаяся золотом путеводная нить к похищенной семейной реликвии исчезла, но сам перстень превратился в яркую искорку, видную в магическом плане.

Я снова покосился на коробку полицейской системы наблюдения. Несомненно мое появление уже зафиксировали визуальным путем, человек в черном армейском комбезе с компактным автоматом на груди на улице японского города не мог не привлечь внимания муниципальных служб. Но главное, наверняка само переход через астрал стал достоянием одаренных из германского представительства.

Будь это сектор италийцев или франков, можно было бы не слишком торопиться. Но территорию контролировали германцы, а потому следовало действовать быстро.

Ordnung muss sein — порядок должен быть. Сюда уже наверняка мчится дежурная группа захвата.

— Чертовы тевтоны со своей исполнительностью, — ругнулся я, рысью бросаясь в сторону трехэтажных домов, за которыми поблескивала звездочка перстня.

Несколько попавшихся на пути аборигенов торопливо бросились в сторону, освобождая дорогу. Военное снаряжение, а главное европейское лицо, подсказали держаться подальше от непонятного гостя.

Вход в полутемный подъезд, быстрый подъем по лестнице, ступеньки под тяжелыми подошвами армейских ботинок продавливались, тихо поскрипывая.

Поворот направо в коридор и дальше в другой конец, не обращая внимания на быстро захлопывающиеся двери. Кажется, это что-то вроде подобия общежития.

Выскочил наружу, огляделся. Проклятье, выход с другой стороны. Ладно, попробуем с крыши. Обходить слишком долго. Я чувствовал, как время предательски истекало, а звездочка перстня не становилась особенно ближе.

Где придурки его спрятали? Нет, то, что выбрали трущобы в принципе правильно, несмотря на немецкий аккуратизм, здесь почти нет патрулей. Но что они собирались делать дальше? Не прятать же вечно в одном из гетто токийского пригорода немецкого сектора.

Тоже интересный вопрос, почему выбрали германцев, а не скажем французов. С ними все же полегче в плане контроля. Проще прятаться, легче скрывать следы, избегая внимания. С тевтонами в этом смысле намного сложнее, приходится тратить большей усилий для конспирации собственной деятельности. Или на это как раз и расчет, что германцы, будучи уверенными в собственном превосходстве расслабятся, позволив делать все что угодно.

Я добежал до лестницы, и стал быстро подниматься, перескакивая сразу через две-три ступеньки. Скоро показалась хлипкая дверь. Сильный толчок плечом и преграда исчезает, распахиваясь во всю ширину, в глаза бьет свет громад домов-ульев.

Оглядываюсь. Искорка становится ближе. Не отвлекаясь ни на что, подбегаю к краю и сходу прыгаю на крышу соседнего дома. Снова быстрый бег. Ощущение, что опаздываю, становится все явственнее. Одно хорошо — расстояние между мной и точкой перехода увеличивается, а значит запас времени пополняется. Все же это не центральные улицы, где везде натыканы камеры, понадобится время, чтобы понять, куда побежал нарушитель.

Еще одна крыша осталась позади. Соседнее здание. И еще одно. И еще. Сверху донеслось жужжание. Маленький коптер вильнул в сторону, на секунду завис, вдруг резко спикировал, нацелившись на меня.